"Линда Лаел Миллер. Огонь луны " - читать интересную книгу автора

хотя в мире взрослых это назвали бы снобизмом, в манере ребенка не было
никакого недружелюбия.
- Привет, Элизабет,- вежливо сказала Мэгги, искренне улыбаясь.
- Она редко разговаривает,- заметил Риви, когда они пришли в огромную
гостиную, и молчание, по его мнению, крайне затянулось. Он опустил Элизабет
на ноги, и она убежала.
- Единственное, что она постоянно произносит, это "папа".
Мэгги была так задумчива, что почти не заметила неброской элегантности
обстановки.
- Но ей, должно быть, уже четыре, по крайней мере...
Риви бесцеремонно сделал Мэгги знак садиться, а когда она опустилась в
кресло у массивного каменного камина, вышел из комнаты. Он вернулся, неся в
руке стакан какой-то жидкости янтарного цвета. Мэгги не решилась взглянуть
на часы в открытую, но выгнула бровь: еще было слишком рано для спиртного.
Риви усмехнулся, заметив ее реакцию, и сел в кресло напротив.
- Я подумал, что ты предпочтешь чай этому типу освежающего,- сказал он,
и не успела Мэгги согласиться с тем, что она действительно предпочла бы чай,
как в комнату вошла негритянка с подносом в руках. Женщина поставила поднос
на столик рядом с креслом Мэгги и, не сказав ни слова, даже не посмотрев ни
на Риви, ни на его гостью, вышла из комнаты.
- Полагаю, мать Добродетели и Милосердия? - спросила Мэгги просто для
поддержания разговора и размышляя, как следует вести себя в такой необычной
ситуации.
- Полагаю, Кала имеет к ним какое-то отношение,- Риви улыбнулся,- хотя
она им и не мать.
У аборигенов свой взгляд на родственные отношения.
Мэгги вытаращила глаза.
- Аборигены? Но мне казалось, что это дикари, скитающиеся вдали от
городов...
- Многие именно таковы и есть,- спокойно уточнил Риви.- Есть кочевые
племена, которые бросают все добро, снимаются с мест, стоит им только
захотеть.
Прежде чем Мэгги успела ответить, в комнату, широко шагая, вошел
низенький, лысеющий человек представительного вида. В руке он держал шляпу с
круглыми полями. Выражение его маленьких, бесцветных глазок, когда он
посмотрел на Мэгги, граничило с неодобрением. Риви, ничуть не смутившись,
отставил в сторону стакан, и, взглянув на незнакомца еще раз, Мэгги поняла,
чем вызвана такая любезность. На нем был воротничок священника. Риви встал
и, сердечно кивнув, сказал:
- Преподобный Колинз.
Преподобный кивнул в ответ.
- Пора двигать дальше,- сказал он с сильным австралийским акцентом. -
Я, конечно же, не мог уехать, не сказав, что благодаря вашей доброте я
провел эту грозовую ночь с большими удобствами под крышей вашего дома.
Мэгги бросила на Риви быстрый взгляд, поняв, почему он не отвез ее в
дом прошлой ночью, и отпила чай.
Риви пожал руку преподобному Колинзу.
- Рад, что вы остались довольны,- сказал он. Риви как раз собирался
представить ему Мэгги, когда священник повернулся и вышел из комнаты. Это
была явная демонстрация пренебрежения: с таким же успехом Мэгги могла быть