"Линда Лаел Миллер. Укрощение Шарлотты (Гаремные страсти, Куэйд - 2) " - читать интересную книгу автора

нашему папа и сообщать ему, что я страстно желаю остаться
незамужней, тем более что это не так.
О Миллисент, окажись ты сейчас подле меня, ты бы услыхала
сама, как я тяжко вздыхаю. Ну посуди сама: мне уже двадцать три
года, и свое образование в Европе я давно закончила. Нет нужды
напоминать, что по обычаям штата Вашингтон меня можно считать
старой девой. Это ужасно, но вряд ли я смогу еще откладывать
возвращение на родину. А ведь стоит мне явиться, и у дверей
папа выстроится шеренга кандидатов в мужья мне длиною не меньше
мили. Я почти смирилась с мыслью, что мне предстоит стать
чьей-то женой, рожать детей и все такое. Я даже уверена, что,
оплакав гибель моих мечтаний, смогу стать в какой-то степени
счастливой и утешаться любовью близких мне людей, когда и если
у меня будет хватить на это времени.
О Милли, прости за холодную рассудительность моего письма!
Я вовсе не отрицаю, что могу стать женой и матерью, поверь мне!
Но если бы ты знала, как ужасно хочется пережить какое-нибудь
чудесное, великолепное приключение до того, как станешь
матроной! Надеюсь, что меня хотя бы отчасти утешит небольшое
плавание вдоль южных берегов Испании с возможным заходом на
остров Риц в компании с Ричардсонами. Помнишь, это близкие
друзья папа и Лидии, и они сейчас путешествуют по Европе. Ты
ведь уже знаешь, что домой в Сиэтл я собиралась вернуться
вместе с ними. Ты должна помнить и их дочку, Беттину. Я
уверена, что она по-прежнему осталась пугливой, как лань, и
предпочитает сидеть себе в уголочке да вязать крючком
салфеточки для подушек, вместо того чтобы самой попытаться
разведать что-нибудь новое.
О, как бы я хотела, чтобы на ее месте оказалась ты!
Я снова ловлю себя на вздохе, Миллисент, и продолжаю свое
письмо, оторвавшись от созерцания неведомых далей, видимых мною
лишь в мечтах. Ну неужели же я хочу чересчур многого - до того,
как превратиться в матрону, озабоченную кормлениями, мокрыми
пеленками, прибавками в весе и всякими примочками, успеть
совершить хотя бы один великий подвиг? Что-то такое
грандиозное, совершенно не поддающееся описанию, чтобы я могла
вновь и вновь вспоминать об этом и тем самым поддерживать свой
дух посреди всех этих женских забот.
Ах, я опасаюсь, что все-таки желаю слишком многого, и
сожалею об утраченных надеждах, хотя и стараюсь при этом
сохранить бодрость духа, как делала это всегда и собираюсь
делать впредь.
Дорогая, скоро вернусь, чтобы с гордостью посмотреть на
то, как папа поведет тебя в храм, к алтарю, где ты соединишься
со своим суженым. Пожалуйста, не пожалей для меня
минутку-другую после того, как окончится ваш медовый месяц!
Ведь нам столько всего надо будет сказать друг другу!
Передай заверения в вечной любви папа с Лидией и всей
ораве наших неугомонных братцев, а также дяде Девону, тете
Полли и нашим многочисленным кузенам и кузинам. Не забудь