"Велко Милоев. Докуда доходит взгляд" - читать интересную книгу автора

искорка удивления, промелькнувшая при этом во взгляде.
Он жил в одной из старых частей города. Здесь улица проходила только
по земле, была узкой, а поток на ней - неторопливым. Николай Фауст
ненавидел потоки, которые не оставляют хотя бы немного свободы в выборе
скорости и направления. Он предпочитал бульвары, где, применив известную
сообразительность и ловкость, можно выбрать место, чтобы ступить, сделать
шаг в сторону, обогнать когото, даже остановиться на секунду и вдруг
нырнуть в более быструю струю. Но самое трудное - это войти в поток.
Стоя на пороге своего дома ранним утром, он смотрел на толпу. Уже
несколько раз он замечал в них свободное пространство, но не трогался с
места, только думал, что опоздает, если будет медлить еще.
Неизвестно почему, он решил, что этим утром эстакада упадет ему на
голову. Рельсы проходили над улицей на высоте второго этажа в одном
направлении, а на уровне четвертого - в другом. Даже глухие чувствовали
вибрации проходящих вагонов, сотрясающие воздух, стены домов и землю.
Несмотря на смог, не исчезающий ни в одно время года и суток, а только
становящийся то гуще, то реже, ясно виднелись размазанные квадраты на
стенах домов - следы замурованных окон. Но не все так делали. Он поискал
взглядом то окно на втором этаже дома напротив. Многослойные жестяные
ставни опять были распахнуты, тяжелые черные портьеры -отдернуты. Он увидел
желтоватый потолок, включенную люстру, кусочек книжного шкафа. Раздались
еле слышные звуки музыки, разрозненные и обескровленные шумом улицы они
были так знакомы Николаю Фаусту, что он с легкостью по памяти
восстанавливал мелодию. Странные звуки, рождающиеся не из коробок с
электроникой и трепещущих пластин в динамиках. Нет, это было настоящее
пианино, за которое садится человек и ударяет по клавишам. Музыка была
легкой и веселой, в ней чувствовалось что-то близкое холму: синий простор,
пологие округлые склоны -желто-зеленые и нагретые солнцем... Холм, за
которым ожидает река.
Кто там жил? А что если он сейчас пересечет поток, пойдет и позвонит?
Почему бы не сделать чего-нибудь абсурдного?
От мысли о том, что придется пройти под эстакадой, он ощутил сильную
спазму в желудке, которая поднялась до горла. Нет, надо придумать иное
решение. Пора идти. Он весь вжался в стену.
Но ведь решение было у него в руках!
Он вытащил из сумки шлем и уже в который раз внимательно его
разглядел. Объективы были готовы смотреть вместо него своими шестью глазами
во всех направлениях: они замечали людей, идущих навстречу, сигналы
светофоров, здания, открытые и закрытые двери, остановки метро и даже
выбоины на дорогах.
Миниатюрный компьютер запоминал все увиденное и сравнивал его с
образами, запечатленными вчера, когда Ани прошла, "записывая" его путь и
заставляя машину запомнить, как именно Николай Фауст идет на работу. Каждую
секунду компьютер посылал импульсы на микродвигатели экзоскелетона,
безупречно спрятанного в обычный костюм. Механические мускулы легко и
ненавязчиво направляли ноги человека, говоря им "стойте", "а сейчас
быстрее", "взберитесь сюда", "пройдите туда", "стоп, пришли". И
одновременно с этим постоянно крутилась кассета с другой записью:
пульсирующие электрические поля раздражали ничем не отвлекаемые нервы
зрения и слуха, превращаясь в картины и звуки. Это были известные пьесы и