"Мария Семенова и Елена Милкова. Дядя Леша (Скунс)" - читать интересную книгу автора

любимая сказка, и все тут. Вернее, каким сказочным героем ты себя
представлял. Она очень любит копаться в себе и в других. Знаешь, это иногда
начинает действовать на нервы. И я сначала позвонила бабушке и сказала, что
у Лиды останусь, а потом, видишь...
Она меня достала. Вот я и решила, что домой пойду, а метро-то вот-вот
закроется...
- А она сама кем себя представляла? Бабой Ягой?
- А вот про себя она не говорила! - махнула рукой девчонка. - Но я,
знаешь, долго злиться не могу.
- А чего же ты с ней дружишь? - удивился Вадим. Девчонка задумалась.
- С ней не скучно. Другие вообще только о тряпках да о мужиках...
Видишь, как все получилось... Но все равно удачно. По крайней мере, бабушка
не беспокоится. Она ведь думает, что я у Лиды. Хорошо, правда?
С этим Вадим не мог не согласиться. Вот если бы еще не Челентаныч, но
нет, не стоит о нем думать. Как-нибудь образуется...
- Тебя зовут-то как? - вдруг спросил Вадим.
- Кристина. А тебя?
- Вадим Воронов, - ответил Вадим и с некоторой досадой подумал, что
девчонка, конечно, не интересуется теннисом и его звучная фамилия ей все
равно ничего не скажет.
- Воронов... - Кристина закусила губу, как будто что-то припоминая. -
Слушай, а художник Вадим Воронов?..
- Это дед, но он так мало выставлялся, и вообще... - Вадим был
искренне удивлен: он впервые встречал простого человека, не эрмитажника, не
искусствоведа и не торговца живописью, который вообще слышал про такого
художника.
- Как здорово! - От восхищения Кристина даже ахнула. Ее тонкое лицо
порозовело, расчесанные волосы высохли и рассыпались по плечам, и Вадим
увидел, что она не просто хорошенькая, она настоящая красавица которая
могла бы составить конкуренцию любой голливудской звезде. - Я видела его
выставку в Доме ученых, знаешь, на набережной. Такая свободная манера.
Понимаешь? Он свободный человек и творец. Хотела бы я так писать...
- Так ты, значит, художник, - ухмыльнулся Вадим. В отличие от
большинства людей для Вадима слово "художник" было лишено сверкающего
ореола. Художников у них всегда был полон дом - он с детства на них
насмотрелся.
- Надеюсь стать, - с гордостью ответила Кристина.
- Ладно, художник, поздно уже. Я тебе постелю здесь, если ты не
возражаешь.

***

- Сереженька, а у меня твой любимый борщ! - Людмила выскочила в
прихожую, лишь заслышав, как поворачивается ключ в скважине.
Плещеев улыбнулся: до чего все-таки у него замечательная жена. Никаких
упреков, никаких надутых губ, никакого "наконец-то явился!" и даже "как я
волнуюсь!". Идеальная подруга жизни для того, кто служит в
правоохранительных органах. Особенно в такой организации, как "Эгида-плюс".
- Вот спасибо! - Плещеев поцеловал жену. - Сейчас отведаем! Только я
сделаю один совсем короткий звонок, хорошо? А ты пока ставь тарелки.