"Александр Мильштейн. Серпантин " - читать интересную книгу автора

бывает, знаете... Самый верный...
- Ну ничего себе, - рассмеялась Лена, - ты веришь в эту клевету?
Попробуй лучше коктейль, мне нравится.
- Я не пью в это время суток, - сказал Доплер, - попробуйте вы, молодой
человек.
- А я вообще не пью.
- Вот это я понимаю, - сказал Доплер. - Друзья мои, а вы обратили
внимание на стены этого заведения?
- Зеркало, - сказал Перверзев, - овальное там висит.
- И все? А внутри? Вы не можете прочесть вслух, что вон там написано, а
то мне плохо видно...
- Осколок мешает?
- Наоборот, я не вставил линзы.... Чтобы в море не потерять. Нет ничего
печальнее, чем потерять в море линзу, знаете... Это все равно что быть
каплей... и попасть в океан.
- "Держу бокал, - прочел Переверзев, глядя на стену, - в нем блеск огня
и пламень счастья и восторга. И с восхищеньем на меня краса свою любовь
исторгла..."
- Знаете, я пожалуй пойду посмотрю вблизи, - сказал Доплер, - там еще
какие-то фотографии...
Доплер встал из-за столика, подошел к кирпичной стене и увидел, что к
ней прикреплены фотографии Аксенова, Е. Попова, Приставкина... Все они были
запечатлены в обнимку с одним и тем же незнакомым Доплеру человеком, и
Доплер сделал вывод, что это и есть местный поэт, чьи стихи украшают стены
заведения. "Этот "Богдан" нам Богом дан", - прочел Доплер и вспомнил, что
заведение так и называется. Табличка же висела над входом, а возле двери
были столбиком высечены фамилии посетивших это место литераторов, десятки,
если не сотня фамилий, среди которых кого только не было... Мда, - сказал
Доплер, - чего не бывает... Весь цвет литературы эсэсэcэр... А с другой
стороны, что тут такого уж удивительного - ну, Ложко (так звали поэта -
Доплер узнал это из подписей, которые различил под фотографиями) в обнимку с
Аксеновым, ну и что такого... Доплер подошел к полке, на которой стояли
книги сфотографированных классиков, раскрыл "Вольтерьянцы и вольтерьянки" и
прочел: "Так вы отправите, девы, меня в царство Тартара! Млеет мой
старческий органон, булькает негой; боюсь за сосуды... Разве ж поэты
стареют? - что-то ему возразило. Величие нарастало. - Или Овидия ты позабыл,
доблестный старче?" "Вполне могли спеть дуэтом", - подумал Доплер, закрывая
книгу и снова глядя на фотографию, где Аксенов стоял рядом с поэтом Ложко.
За их спинами виднелся вокально-инструментальный ансамбль на маленькой
сцене. Кирпичная стена благодаря фотографиям и надписям-цитататам показалась
Доплеру куском декорации... Из какого-то старого черноморского водевиля...
Доплер обернулся к столику и тихонько присвистнул. Теперь уже там было два
молодых человека... "На юге по вечерам на свет слетаются мужики..."
Вся троица оживленно о чем-то беседовала. "О Бойсе? - подумал Доплер. -
Навряд ли... Песенка такая была: "бойс, бойс, бойс"... Вот это ближе к теме,
да...
Лене все это явно нравилось... Что, в общем-то, было вполне
естественно... Вот только лицо у второго субъекта что-то не внушало
доверия... Чтобы смотреть спокойно со стороны... На эту медузу... Готорна?
Натаниеля... У медузы, кстати, двадцать четыре глаза... Здесь бы ровно