"Елена Милкова, Валерий Воскобойников. Опасайтесь бешеного пса" - читать интересную книгу автора

стесняйся, скажи - Развивать тему было уже легче - Иван Иванович так и
сказал "Спросите, не нужно ли ему сексу?"
Иваном Ивановичем звали ее работодателя. Анна Ильинична ею никогда не
видела, но изредка он говорил с ней по телефону, добродушным, однако
начальственным голосом, давал указания, поздравлял перед большими
праздниками и объявлял о том, что выписывает ей премию А на днях поручил
ей такое, о чем она ни за что бы не заговорила Платон, видимо, тоже
переборол смущение - Секса с кем? - юноша помолчал и вдруг невнятно, в
сторону проговорил - Если с вами, Анна Ильинична, то я готов.
- Ну что ты, Платон - Анна Ильинична даже не возмутилась от такого
предположения. - Я - взрослая женщина, у меня уже дочке десять лет. Для
этого есть другие. Иван Иванович тебе, наверно, ровесницу пришлет. По
твоему вкусу.
Но Платон уже снова был перед дисплеем и делал вид, что очень увлечен
работой.
- Мое дело - сказать. А ты решай сам, я твой ответ передам.
- Спасибо, скажите ему, что я подумаю. - Все-таки смущение он
перебороть не мог.

***

- Чак, Чак, ко мне! Что за непослушная собака!
Будто прекрасно понимая слова хозяйки, Чак (полностью Чак Норрис
Второй) помчался прямо к ней. Уши развевались по ветру, хвост крутился
пропеллером. Когда до хозяйки оставалось несколько шагов, пес внезапно
рухнул в снег и принялся валяться, задирая лапы кверху. Какая радость -
первый снег!
- Смешной ты пес! Промокнешь весь!
"Ничего я не промокну! Это же так здорово!" - хотелось крикнуть Чаку,
и он восторженно тявкнул.
- Вставай, пойдем. Нам еще нужно зайти на телефонную станцию, взять
счета для оплаты, - наставительно говорила хозяйка. - Пошли!
И помахивая поводком, она медленно пошла прочь, то и дело оглядываясь
на продолжавшего развлекаться в мягком снегу пса Штопка подошла к ограде
сквера и остановилась, поджидая собаку. С улицы на нее пристально смотрел
странный человек в черной шляпе. Хотя он выглядел молодым, шляпа придавала
ему старомодный вид, будто он только что прибыл из не очень отдаленного
прошлого и еще не узнал, что люди его возраста таких шляп больше не носят.
Из двадцати восьми лет, прожитых на свете, Штопка, она же художница
Елена Штопина, двадцать пять была потрясающей красавицей. Рыжие вьющиеся
волосы, пронзительные голубые глаза, молочно-белая кожа - все это
привлекало внимание, и она давно уже привыкла, что на нее заглядываются Но
этот тип в шляпе смотрел как-то уж слишком настырно, или это его темные,
почти черные глаза, создавали такое впечатление..
Штопка отвернулась. Ну вот, наконец-то и Чак.
- Пойдем, малыш, на телефонную станцию - и домой.
- Собака что-то у вас подкашливает, - сказал незнакомец. - Мне
кажется с ней не все в порядке.
Голос у него тоже был странный: глуховатый и в то же время высокий.
Штопка не имела ни малейшего желания вступать в беседу с неприятным