"Елена Милкова, Валерий Воскобойников. Опасайтесь бешеного пса" - читать интересную книгу автора

Кириллович, - так достигает в этом деле необыкновенных высот.
Кто-то объяснял ее талант мгновенной реакцией - Мила всегда
действовала с опережением в десятую, сотую долю секунды. Но именно этой
доли и не хватало учебному противнику, чтобы провести прием. Другие
говорили, что дело как раз в приемах - она их перерабатывала творчески.
При этом Мила вовсе не была мужиком в юбке, а к тому же самым
позорным образом боялась мышей и тараканов. И когда однажды на их контору
случилось нашествие этих быстроногих ночных насекомых, она взяла на три
дня отгулы, потребовав, чтоб к ее возвращению вся нечисть была вытравлена,
в противном случае она сюда ни ногой...
В мужской контингент конторы она вносила некоторую задушевность и
мечтательность. Многие из ребят по очереди тайно влюблялись в майора
Баркову, а потом, найдя для своих лирических устремлений другой объект,
сохраняли в душе теплое к ней отношение, частицы которого распространялись
и на товарищей.

Глава 3. Где ты, папа?

Маленький мальчик старательно и сосредоточенно залезал на
трехколесный велосипед. Ему помогала молодая женщина с усталым лицом.
- Смотри, папочка, смотри, как твой сынок подрастает, - говорила она,
обращаясь к висевшей на стене большой черно-белой фотографии в рамке.
Мальчик наконец устроился на сиденье и покатился на велосипедике по
комнате вокруг стола. "Ж-ж-ж!" - гудел он при этом громко, подражая мотору.
- Вот, папочка, смотри! Мы уже и велосипед освоили, а тебя все нет, -
женщина снова посмотрела на фотографию. - Все говорят: "не жди", а я жду.
Дядя Алеша опять замуж зовет, это он велосипед принес, а он знаешь
как дорого теперь стоит? Мне бы никогда такого не купить. Может и, правда,
я дура, а? Папочка? - И она снова обернулась к фотографии.
С фотографии на них глядел он, Савва.
Уже который раз ему снилась его семья. Жена и сын. Сначала сын был
младенцем, у него прорезался первый зуб. И жена знакомой серебряной ложкой
с витой ручкой постучала по этому зубику, чтобы показать ему, "папочке"".
А он смотрел на них с фотографии, не в силах даже глазом моргнуть, и
молил, молил ее молча: "Ну назови же меня по имени, чтобы я все вспомнил!
Назови меня как-нибудь!" Но жена упорно называла его папочкой.
- Смотри, папочка, мы уже ходить умеем, - говорила она в другой раз.
И сын, переставляя смешные маленькие ножки, неуклюже передвигался,
держась за диван.
Савва смотрел на них со своей фотографии и думал всегда одинаково:
"Все это я уже видел во сне, но сейчас я не сплю! Мне только нужно
как-то подвигать лицевыми мышцами или хотя бы моргнуть, чтобы жена поняла,
что я и в самом деле жив!"
Изо всех сил напрягаясь, он пытался подать ей знак, но ничего не
получалось. А жена по-прежнему показывала ему подрастающего сына и
рассказывала про свои новости. Новости были одинаковые:
- Дядя Алеша опять уговаривает: мальчика я запишу на себя, хочешь, мы
ему даже ни о чем не скажем, будет считать меня настоящим отцом. Ну,
папочка? Что ты нам посоветуешь? Нужно нам оформлять свидетельство о твоей
смерти или еще подождать? А, папочка?