"Дмитрий Минченок. Подлинная история создания мемориала Вечного огня" - читать интересную книгу автора

Boris Paleev 2:5020/113 08 May 01 22:28:00

08 мая 2001, 9.00,
Объем документа:9983 байт
Источник: Московский комсомолец

Дмитрий Минченок


Подлинная история создания мемориала
Могилы Hеизвестного Солдата и Вечного огня

Каждый год девятого мая москвичи идут к Вечному огню поклониться Могиле
Hеизвестного Солдата. Однако мало кто уже помнит о людях, создавших этот
мемориал. Вечный огонь горит уже 34 года. Кажется, что он был всегда.
Однако история его зажжения чрезвычайно драматична. В ней были свои слезы и
трагедии.

В декабре 1966 года Москва готовилась торжественно отметить 25-летие
обороны Москвы. В то время первым секретарем Московского горкома партии
был Hиколай Григорьевич Егорычев. Человек, сыгравший заметную роль в
политике, в том числе в драматической ситуации снятия Хрущева и избрания
Брежнева на пост генсека, один из коммунистов- реформаторов.

Особенно торжественно годовщину победы над фашистами стали отмечать
только с 1965 года, когда Москве было присвоено звание города-героя и 9
мая официально стал нерабочим днем. Собственно, тогда и родилась идея
создать памятник простым солдатам, погибшим за Москву. Однако Егорычев
понимал, что памятник должен быть не московским, а всенародным. Таким мог
быть только памятник Hеизвестному Солдату.

Как-то в начале 1966 года Hиколаю Егорычеву позвонил Алексей Hиколаевич
Косыгин и говорит: "Был я недавно в Польше, возлагал венок на Могилу
Hеизвестного Солдата. Почему в Москве такого памятника нет?" - "Да, -
отвечает Егорычев, - мы сейчас как раз об этом думаем". И рассказал о
своих планах. Косыгину идея понравилась. Когда работа над проектом
закончилась, Егорычев принес эскизы "премьеру". Однако надо было
ознакомить с проектом и Брежнева. А он в это время куда-то уехал, поэтому
Егорычев пошел в ЦК к Михаилу Суслову, показал эскизы.
Тот тоже проект одобрил. Вскоре в Москву вернулся Брежнев. Принял
московского руководителя весьма холодно. Видимо, ему стало известно, что
Косыгину и Суслову Егорычев доложил обо всем раньше. Брежнев начал
размышлять, а стоит ли вообще сооружать такой мемориал. В то время в
воздухе уже витала затея придать исключительность боям на Малой Земле. К
тому же, как рассказывал мне Hиколай Григорьевич: "Леонид Ильич прекрасно
понимал, что открытие памятника, близкого сердцу каждого человека, укрепит
мой личный авторитет. А это Брежневу не нравилось еще больше". Впрочем,
кроме вопроса "борьбы авторитетов" возникли и другие, чисто практические
проблемы. И главная из них - место для памятника.
Брежнев уперся: "Александровский сад мне не нравится. Поищите другое