"Игорь Минутко. Шестнадцать зажженных свечей" - читать интересную книгу автора

- А мне Николай Павлович понравился, - сказал он с напором.
- Мне определенно понравился, - поддержал его Виталий Захарович.
Помолчал и добавил как можно мягче: - И он прав.
- Ну, конечно! - Лариса Петровна даже задохнулась от возмущения. - Все
правы, одна я дура... - В ее голосе послышались слезы. - И меня, Виталий,
удивляет твое безразличие. Мальчика чуть... - Лариса Петровна резко
отвернулась.
- Лара! - Виталий Захарович осторожно погладил жену по плечу. - Пойми!
Есть тут причина вражды, я бы это назвал соперничеством...
Виталий Захарович не договорил - Костя быстро вскочил: кресла и на
полную мощность включил звук телевизора. Ворвался рев болельщиков,
захлебывался словами комментатор, слышались свистки судьи.
Тут же поднялась Лариса Петровна и совсем выключила телевизор.
Костя вышел на балкон. Внизу жил своей жизнью огромный вечерний двор.
Он был призрачно освещен фонарями и разноцветным светом из окон.
На душе у Кости были хаос и смятение; Лена ходит на танцы с Мухой!...
На балконе появился Виталий Захарович. Теперь они стояли рядом, отец и
сын. Молчали.
- Значит, - тихо спросил Виталий Захарович, - эту девочку зовут Леной
Макаровой?
- Какую девочку? - прошептал Костя, и жаркая кровь бросилась ему в
лицо.
- Которая тебе нравится...
Костя не ответил.
Виталий Захарович обнял сына за плечи и ощутил дрожь, которая била тело
сына. Любовь к нему, желание немедленно помочь, своей силой и тяжким
жизненным опытом оградить от ошибок и ударов судьбы - все это комом
подкатило к горлу.
Они еще долго стояли молча, и двор неразгаданной страной простирался
под ними.

Глава четвертая
"И ОЖИДАНИЕ ЛЮБВИ СИЛЬНЕЕ, ЧЕМ ЛЮБОВЬ ВОЛНУЕТ..."

Странно: Костя в этот вечер, как только его голова коснулась подушки,
мгновенно провалился в сон. Костю с трудом поднял звонок будильника.
Несколько мгновений мальчик лежал без всяких мыслей, и вдруг все, что
произошло вчера, разом навалилось черной сокрушительной громадой. И не
захотелось жить. Умереть, вот сейчас же, немедленно умереть.
Но все продолжалось по заведенному порядку: завтрак (родители старались
отвлечь его пустячными, веселыми разговорами), сборы в школу. Синяк под
левым глазом мама замазала каким-то кремом и припудрила, но все равно было
заметно, и багровая ссадина красовалась на лбу.
Костя вышел из своего подъезда все в том же угнетенном состоянии духа:
жить не хотелось. Но он увидел старую липу, и она как бы сказала ему: в этой
жизни, которую ты собираешься покинуть, есть Лена.
"Что делать? - мучительно думал Костя. - Что?"
Старая липа уже шумела над ним своей могучей кроной, и шелест листьев
смешивался с радостным утренним щебетом воробьиной стаи, которая, очевидно,
липу считала своим клубом для встреч.