"Хуан Мирамар. Секретный сотрудник (роман-фантасмагория)" - читать интересную книгу автора ______________
* Чтобы больше не беспокоить г-на Кузница (англ.). - Пошли ко мне, - сказал Ариель по-английски и добавил по-русски, - штаны тебе, Генрих, я сейчас заброшу и выпьем с тобой, стрессы снимем. - Он уже поднял с пола брошенный пакет с бутылкой, заглянул в него, убедился в сохранности содержимого и с тех пор бережно прижимал пакет к груди. Когда они ушли в номер Ариеля, сопровождаемые турецким полицейским с автоматом, Кузниц, как мог, постирал свои джинсы, вывесил сушиться на балконе, с удовольствием вымылся, долго стоя под душем, надел чистые трусы и шорты. Он вспомнил, что, оказывается, взял шорты в рассуждении ходить в них в бассейн при гостинице и как-то о них забыл. В чистой футболке и шортах он уселся на балконе в белое пляжное кресло и стал потихоньку прихлебывать взятую из мини-бара кока-колу, курить и смотреть на улицу. После душа он уже почти успокоился и подумал, что надо пойти позвонить Инге, пока про теракт не сообщили в новостях, но идти звонить было еще рано - Инга будет дома только вечером. Балкон выходил на перекресток перед гостиницей, и там все уже было, как обычно в выходной день. Было уже три часа пополудни, и об утреннем теракте ничто не напоминало, кроме двух полицейских, оставленных у входа: увезли раненых и убитых (полицейские сказали, что убили троих израильтян и мальчишку-посыльного, который как раз выходил из гостиницы), ушли следователи, очевидно, так ничего и не разузнав, разошлись даже стервятники-журналисты, слетевшиеся на кровь в огромном количестве, убрали разбитое стекло. Прохожие, правда, поглядывали на гостиницу и ужасе уже не напоминало ничего. Бойко шла торговля жареными каштанами на углу, мальчишка на велосипеде привез газеты, и швейцар вышел из отеля и взял у него пачку. Кузниц посмотрел на соседние балконы и увидел на одном из них загоравшую израильтянку или арабку. "Хотя едва ли арабку, скорее, американку, из этих двух супружеских пар, о которых говорил Эджби", - подумал он, вспомнил дурацкое, на его взгляд, изречение (Библия что ли?): "Пусть мертвые хоронят своих мертвых", мысленно выругался и отправился к Ариелю за штанами. В номере Ариеля было накурено так, что хоть топор вешай, несмотря на открытую настежь балконную дверь. Ариель сидел на кровати в длинных клетчатых футбольных трусах перед низким столиком, на котором стояла уже почти пустая бутылка ракии и лежала небогатая закуска, состоявшая из надгрызенного куска сыра и нескольких бананов, и был, как выражались когда-то, "тёпел". Напротив в кресле сидел Хосе в элегантном светло-сером спортивном костюме, грыз яблоко и брезгливо смотрел на остатки закуски. Хосе не пил, пьянство осуждал и, кроме того, был эстетом, а стол Ариеля его эстетические чувства явно оскорблял. Вообще, их дружба с Ариелем была, на свежий взгляд, странной, но в том, что она была настоящей, Кузниц не раз убеждался. - Генрих! - заорал Ариель, когда Кузниц открыл дверь. - Ты не ранен, Генрих?! Садись, баба, выпьем. Возьми стакан в ванной, - он потянулся к бутылке, внимательно посмотрел на нее и вылил остатки в свой стакан. - Правда, тут уже нечего, но ничего, я скажу мальчику - мальчик принесет, - он |
|
|