"Александр Мирер(Зеркалов). У меня 9 жизней" - читать интересную книгу автора

- Муфта - во, с кулак, - и показал кулак. - Срастили.
Володя открыл рот.
- Вре-ешь...
Он тоже знал, что такое "муфта" - костная мозоль на месте заросшего
перелома. Когда Колька валялся в больнице, дружки ходили к нему каждый
день и поднаторели в хирургии.
- Слишком много чудес, Карпов.
- Слишком много, - Николай поднялся с колен. - Пожалуй, ты был прав.
Для Земли чудес многовато. Сутки еще не прошли. Попытаемся уйти в
баросфере?
- Большой риск, Николай.
- Ладно... Рафаила беру на себя. Они его здорово подлечили.
Он крепко потер виски. Интересы науки и все такое прочее, и больного
везти рискованно, и все-таки ему совсем не хотелось коротать свой век в
Совмещенном Пространстве, в раю или не в раю, или где угодно. Он пойдет и
подготовит баросферу к старту - здесь недалеко, за сорок минут обернется.
- Так я пошел к баросфере.
Володя пожал плечами. И увидев, как он придвинул лицо к неподвижному
лицу Рафаила, Колька внезапно вспомнил то утро, четырнадцать лет назад,
когда он впервые разглядел и понял их обоих.
Он дождался их в проходном дворе - культурных деток, - под
облупленной кирпичной аркой. Прижал к стене. Они смотрели с нервной
дрожью, но без страха. Толстый мальчик в очках защищал живот руками. "..."
- сказал Кила, детдомовский кореш, а Колька приказал: "Заткнись" и
спросил: "Очкарь, что у тебя в пазухе?" - "Белые мыши, для живого уголка".
- "Покажи!"
Очкарь достал красноглазую мышку, показал с ладони.
Второй культурный мальчик - кудрявый, маленький - смотрел на
обидчиков пристально и высокомерно, как бы отталкивая взглядом.
"Беленькая, сволочуга!" - сказал Кила и вдруг ударил снизу по руке
Володьки. Мышка шлепнулась в свежий потек мочи на асфальте. Пробежала к
стене, под кирпич. Колька наклонился и увидел, что вместо глаза у нее
выпуклая капелька крови. Тогда он сплюнул и приказал своим: "За мной...",
и они поскакали через заборы к детдому...
Эх, напрасно Колька Карпов вспомнил давние дела! Напрасно остановился
на полдороге, засомневался. Не пришло бы в голову воспоминание, он сумел
бы выдраться из этого рая земного и увести друзей. А теперь не мог. Он
остановился и подумал отчетливо: "Убьет Рафаила при переходе, я же руки на
себя наложу". И, будто услыхав его мысль, в лечебницу вошел седой человек.
Поднес руки к груди, приподняв красного жука на ней, - поздоровался.
Картинно улыбнулся и отдельно поздоровался с Володей. Глубоким музыкальным
басом произнес:
- Брахак...
Он улыбался, но прищуренные веки, морщинка около рта, беспокойный
поворот головы... Нет, Брахаку не хотелось улыбаться... Врач? Как будто
вчера его не было среди врачей. Инстинкт подсказывал Николаю, что Брахак -
важное лицо. Он и по внешности был весьма представителен: могучее
тренированное тело, холодные, очень живые глаза и тонкая улыбка. Под
мышкой он держал, как портфель, стопку овальных листьев. Академик, да и
только...