"Александр Мирер. Будет хороший день!" - читать интересную книгу автора

и - хлоп! - все закрылось, как шторный затвор аппарата. Нечего было и
мечтать проследить путь рабочего с этим яичком. "Ничего. Все равно мы вас
перемудрим, малыши".
Кадр - рабочий потащил куда-то в глубину трупик длинноусого муравья.
Глядя в визир правым глазом, левым она увидела Андрея - он установил на
площадке белый квадратик с буквой "Z", открыл плоскую баночку. Мед с
сахаром. Это был ежедневный трюк - Андрей втыкал значок, ставил баночку и
засекал время, а диск педантично делал круг над значком, и все. Муравьи не
трогали мед, хотя на дорожках в стороне от Клуба они подбирали с земли все -
хоть пуд вылей. Самое смешное было, что мед все-таки исчезал - его съедали
случайные муравьи, неспособные почему-то принимать команду от дисков. Это
было проверено - рабочие с одной обстриженной антенной сейчас же кидались к
чашке, и теперь Андрей собирал с меда отдельную коллекцию уродов, не
слышащих команды.
- Поняли, дурни? - сказала Аленка. - Нас не перехитришь. Воздержание не
всегда благо.
Андрей помахал ей и поднял на штатив комбайн. Аленка подключила кабель
от комбайна к кинокамере. Начиналась синхронная запись ультразвука со
съемкой акустической зоны и дисков.
В тот самый момент, когда кинокамера нацелилась на круглые выступы
акустической зоны, муравьи мантии кинулись в стороны, и поверхность Клуба
очистилась довольно большим пятном. Аппарат застрекотал как бешеный - Алена
водила по пятну телеобъективом, стараясь работать строчками, как
телевизионная развертка, а пленки было мало, как всегда в таких случаях.
В середине пятна началось движение. Между мозговыми муравьями
протискивались небольшие рабочие - не больше сантиметра в длину - и суетливо
стекались к центру пятна, карабкались друг на друга.
Кончилась пленка, и пока Алена меняла кассету, выросла уже порядочная
трубка из этих рабочих, и она росла на глазах, тянулась к ним, темнела в
середине...
- Это же волновод, - сказал Андрей и заорал: - Да что ты возишься?
Давай!
Камера заработала. Прошло еще две минуты - Андрей бормотал в
магнитофон, не отрываясь от бинокля, Алена снимала. Трубка перестала
наращиваться - странное образование, не слишком правильной формы,
сантиметров пять в диаметре, около десяти в длину. С фронта было трудно
оценить длину.
- Волновод, - убежденно сказал Андрей. - Смотри, какие они светленькие.
Сегодняшний расплод, держу пари.
...Колокол грянул, разрывая череп и сердце, и все стало фиолетовым, и
сразу тяжко ударило в спину и затылок. Копошась в земле, она разрывала
жирную землю острой головой, извиваясь всем телом, пожирая землю,
проталкиваясь сквозь землю кольчатым телом. В землю, пока бешеный свет тебя
не сжег, вниз, вниз, вниз...
Свет ударил в глаза. Алена лежала на земле, глядя в фиолетовое небо.
Андрей снял с ее груди штатив, обрызгал маску аэрозолью и поднял стекло.
Алена села.
- Как червь. Они превратили меня в червя. В кольчатого червя.
- Ничего, маленькая, ничего, - бормотал Андрей. - Ну, все и прошло, они
больше не посмеют, ничего...