"Рауль Мир-Хайдаров. Судить буду я" - читать интересную книгу автора

заснеженные чинары у ограды в обманчивом вечернем освещении издали
походили на ели. "Зря их не догадались нарядить", - подумал Салим
Хасанович и вспомнил про подарок для Наргиз.
Проклятый Ферганец, чертыхнулся про себя Миршаб, из-за него он совсем
забыл про новогодний подарок. Обидеть в такой день любимую женщину -
непростительная ошибка, объяснения в таком случае не принимаются!
Но Ферганец не шел у него из головы никак, и Миршаб вдруг подумал, что,
если он сейчас, тут же, не вручит Наргиз презент, он опять может о нем
забыть. Мысли его против воли крутились только возле прокурора, и не было
в них места ни для праздника, ни для Наргиз, которую он все-таки любил.
Наргиз, заметив, что ее покровитель чем-то озабочен, подошла к нему и
нежно погладила по голове. Волосы у Салима, уже чуть тронутые сединой,
слегка вились, сами без особых ухищрений парикмахера укладываясь в
прическу, придававшую ему импозантный вид. Что-то актерское было во
внешности, манерах Миршаба, в его постоянном внимании к своему гардеробу.
Ласки Наргиз всегда успокаивали Миршаба, но тут он обрадовался другому:
появился вполне естественный момент вручить подарок. Из внутреннего
кармана темно-синей вечерней "тройки" он достал тяжелое, пятирядное колье
из розового жемчуга. Вчера одни люди в благодарность за услуги занесли
целый дипломат изящных вещей, и среди них это чудесное изделие в роскошной
коробке из золотистой замши. Колье отличалось тем, что в середине все пять
рядов жемчуга соединялись с удивительной красоты изумрудным кулоном. Целый
час, отбросив дела в сторону, любовался он работой, пытался найти хотя бы
две разные жемчужины - хоть по цвету, хоть по размеру, хоть по форме, но
китайский жемчуг из Гонконга оказался без единого изъяна. В дипломате были
и другие украшения, но сегодня, в Новый год, он остановил свой выбор на
колье, вспомнил, как в день ограбления прокуратуры Беспалый обещал
подарить Наргиз жемчужное колье...
- Закрой глаза, - попросил Миршаб, и, привстав, застегнул колье на
высокой, лебяжьей шее любимой женщины, на миг ощутив тяжесть ее
жгуче-черных волос.
В последние годы Ташкент наводнили жемчугом, особенно много его привозили
армяне-репатрианты, о чем некогда поведал Артем Парсегян по кличке
Беспалый, а теперь, когда появился свободный выезд в Китай, привозили
уйгуры и дунгане, проживающие в Узбекистане и Казахстане. Но колье из пяти
рядов розового жемчуга с огромным изумрудным кулоном Наргиз оценила сразу,
хотя и имела целую шкатулку бус, она знала, что в старину мусульмане
ценили жемчуг дороже бриллиантов.
- Спасибо!.. - искренне поблагодарила Наргиз, обвив шею давнего любовника
горячими руками, она не сомневалась, что Салим любит ее.
Подарок обрадовал и огорчил одновременно: она подумала, что он засобирался
домой, оттого такая поспешность с колье, хотя Миршаб особенно не спешил.
Налюбовавшись драгоценностью у зеркала, Наргиз заглянула в соседнюю
комнату, где уже был сервирован стол на двоих. На улице совсем стемнело, а
окна ее личных апартаментов выходили на глухой двор, и оттого в зале
стояла темнота, но Наргиз не включила свет, а зажгла ароматные свечи в
тяжелых четырехрожковых бронзовых шандалах, стоящих в центре стола, от
света которых заиграли длинные причудливые тени на тонком фарфоре и
столовом серебре, задвигались тени по высоким стенам. Подумав, она зажгла
гирлянды на небольшой, щедро наряженной елочке в углу, и только потом