"Елена Миронова. Пир во время войны " - читать интересную книгу автора

Жанна разъясняла Павлику, кто есть кто в её огромной семье, и он честно
пытался запомнить, что Малик Гусейнов - это отец Жанны, Тофик и Рафат - её
двоюродные братья, сыновья её дяди с неприятным для русского человека именем
Шахид. А Шахид, стало быть, родной брат Малика, и сын Камиллы Аскеровны, так
же как и сам Малик.
Но, как ни силился Павлик, азербайджанские имена тут же повылетали из
его головы. К тому же по большому счёту его мало интересовали родственники
этой восточной красавицы. Главное - что у неё самой привычное для уха
русского имя.
- А что ты делал в аэропорту? - вдруг спросила Жанна. - Ну, когда мы
встретились? Я тебя в самолёте не видела!
- А я прилетел не из Москвы, - признался Павлик, - а из Парижа. Обожаю
Францию! Всегда, когда выдаётся свободная минута, летаю туда. Хочешь,
как-нибудь побываем там вместе? - вырвалось у него.
- Посмотрим, - лаконично ответила Жанна.
Она не была любительницей загадывать на будущее. Девушка, несмотря на
инфантильную внешность, крепко стояла на ногах, и была реалисткой.
Внезапно какой-то шум привлёк их внимание. В отделе женской одежды, на
расстоянии десятка метров от них, гневалась Камилла Аскеровна, топая по
викторианской напольной плитке.
- Да как вы можете? - кричала она. - Я подам на вас в суд! Слово не
воробей, вылетит - не поймаешь! Извинения не приму!
- Что случилось? - Жанна и Павел поспешили на помощь к пожилой мадам.
Продавец, хорошенькая молодая девушка, быстро защебетала на английском.
Павел изумлённо выслушал и повернулся к Жанне:
- Она говорит, что твоя бабушка...ммм... забыла заплатить за покупку!
Жанна покраснела и кинула на бабулю испепеляющий взгляд, под которым
женщина съёжилась и, кажется, даже уменьшилась в размерах.
- Я же тебя предупреждала, - вырвалось у девушки. - Всё, мы едем домой!
Бороться с тобой бесполезно!
- Жанночка, - залебезила Камилла Аскеровна, - только не говори Малику!
Она стащила с головы ярко - рыжий парик, в котором была похожа на
Красную шапочку, и умоляюще уставилась на внучку. Павлик едва сдерживал
смех. Ай да бабушка, ай да Камилла Аскеровна! Теперь ему стал понятен смысл
нравоучений и жёстких взглядов, которыми Жанна постоянно одаривала бабулю.
Оказывается, пожилая дама нечиста на руку! Впрочем, на обычную воровку она
не похожа...
Павлу вдруг захотелось помочь ей. Он обратился к продавцам.
- Что ты им сказал? - недовольно держа бабушку за руку, словно ребёнка,
поинтересовалась Жанна.
- Что у неё старческий склероз, уж простите, Камилла Аскеровна, - Павел
чуть поклонился.
- У неё не склероз, - процедила сквозь зубы Жанна, - это клептомания.
- Ну, если ты настаиваешь на такой трактовке данной темы, я могу
сказать и менеджеру, вон он уже спешит... Но не советую.
- Говори, что хочешь, - отмахнулась Жанна, и вновь кинула
уничижительный взгляд на родственницу. Та делала вид, будто вся эта шумиха
её не касается, и надела на себя маску обиженного достоинства. Камилла
Аскеровна походила на взъерошенного воробья, но очень трогательного воробья,
надо сказать.