"Елена Миронова. Пир во время войны " - читать интересную книгу автора

мне направо и налево, да ещё и с моей собственной мамашей!
- Курва старая, - педик Саша Кравчук был лаконичен.
Он женственным движением поправил обесцвеченную чёлку, падающую на лоб,
и поставил на стол бутылку водки - для Милы. А для себя открыл мартини и
плеснул в бокал немного жидкости, кинув туда обязательную оливку.
Мила положила на кусочек чёрного бородинского хлеба (Саша заботился о
своём весе) кусок буженины, и опрокинула в рот стопку водки совсем не
женским движением. Саша неодобрительно наблюдал за ней. По его мнению,
женщина должна следить за тем, как она выглядит со стороны. И уж совсем
недопустимо ругаться матом и пить, как сапожник, как это делает Мила.
Впрочем, Мила - его племянница, родная душа, единственная, кстати, которая
от него не отвернулась в то тяжёлое время, когда он понял, что его влечёт к
мужчинам. Поэтому к ней можно относиться более лояльно. Тем более она только
что испытала настоящий шок, увидев собственную мать в постели собственного
же любовника. Так что можно и выпить по такому поводу. А мать Милы, свою же
сестру, Галку, он всегда терпеть не мог, даже в детстве.
- Бедняжка, - он сочувственно потрепал певицу по щеке.
Мила укусила маринованный огурчик и запихнула в рот бутерброд с
бужениной. Саша вновь отвёл глаза. Миле не хватает утончённости, манерности.
А в шоу - бизнесе без этих качеств - никуда. Перефразируя поэта, можно
сказать: певицей можешь ты не быть, манерами владеть обязан. Ну, что-то в
этом духе. Именно поэтому все начинания Милы проваливаются, именно поэтому
её отец - продюсер, по совместительству то ли шурин, то ли деверь Кравчука,
не может заставить известных поэтов и музыкантов написать песню специально
для неё. Ну не потянет Мила хит, провалит только, лажанёт даже самую
великолепную песню.
- Знаешь что, - внезапно озарённый идеей, произнёс дядька, - твой отец
должен вложить деньги в раскрутку группы, а не твоего сольника. Если ты
будешь петь в группе, то быстро станешь популярной.
- Здрасте, я ваша тётя, - Мила отстранилась и уставилась на Сашу.
- Да нет, мамочка, ты путаешь, - пошутил он, - пока что это я - твой
дядя! Впрочем, можешь считать меня и за тётю...
Мила расхохоталась. Вот что ей нравилось в дядьке - это абсолютная
искренность и самоирония. Он знает, что голубой, и знает, что все остальные
тоже знают. И ничуть этого не стыдится, хотя и не выставляет на показ, само
собой.
- Ну что ты смеёшься? - обиделся он. - Я ведь серьёзно говорю. Помнишь,
лет пять назад на эстраде выступала эта... как её... Артемида? Ну, помнишь?
Такие песенки слащаво - плаксивые...
- Ты с Булановой спутал, - отмахнулась Мила.
- Нет, я про Артемиду. Так вот, она поняла, что уходит в тираж, и
быстренько вышла замуж, уехала за границу и несколько лет оттуда носа не
показывала. А потом вернулась, и поёт уже в составе новой группы. "Импульс".
Да ты слышала, конечно же, эти песенки по всем радиостанциям крутят! Так что
тебе пора, мамочка, менять приоритеты!
- Я так и собираюсь делать, - уверила его Мила и опрокинула очередную
рюмку "Гжелки".
- Будешь выступать в группе? - обрадовался стилист. - Я тебе и имидж
новый сооружу...
Он сделал глоток мартини, отставив мизинчик с длинным ногтём в сторону.