"Павел Миротворцев. Мертвый Легион" - читать интересную книгу автора

так по-глупому попасться: нашел тайный проход в библиотеку Ранл-Вирнов, да
еще в ту часть, что оказалась практически заброшенной, и принялся таскать
оттуда книги, а при обыске у меня их нашли. А ведь все моя лень виновата,
убрал бы вовремя, и ничего бы не случилось. Впрочем, если говорить на
чистоту, ленью тут и не "пахло". Все было одновременно куда сложнее и проще,
но первопричины происходящего я отметал, даже не раздумывая над ними. Анализ
в данном случае представлял для меня нешуточную угрозу, потому как я
предполагал о конечном результате и не мог найти из него выхода. Попросту
говоря, я боялся себе признаться в одной простой вещи. Моя жизнь... - на
этом месте, я усилием воли прогнал ненужные сейчас мысли, вернувшись к сути
происходящего.
За прошедшее время я научился многому, но лишь в последний месяц
занялся действительно стоящими вещами. Искусство Смерти, Искусство Жизни -
это бред, придуманный стариками. Есть только Искусство Видящих, и ничего
более! Все остальное - лишь страх перед неизведанным. Плетение Тьмы и
плетение Света созданы друг для друга. Пользоваться лишь одной частью - все
равно, что наблюдать свет без тени или ночь без звезд. Все нынешние Видящие
пользуются просто ничтожно малой частью своего Дара, своей Силы, и словно
ходят с завязанными глазами, при этом используя трость, да еще и заткнув
себе уши ватой. А вообще, все это бесполезные рассуждения загнанного в угол
человека. Сейчас меня подвергнут печати Хомана, и я уже до конца жизни не
смогу даже каплю воды пролевитировать, не говоря уж о чем-нибудь более
серьезном. Бывали, конечно, случаи, когда печать снимали, но за всю историю
таких случаев всего два. Начну со второго - это когда "замаринованный
Видящий", как их в шутку называл наш преподаватель истории, спас самого
Императора, а первый - это когда просто проверяли, как, собственно,
действует печать. С такой статистикой мне смело можно вешаться. Без
Искусства жить я уже не смогу, это все равно, что ослепнуть и оглохнуть за
раз.
Видящие, лишенные своей Силы, в девяноста девяти процентах кончают
жизнь самоубийством, не в состоянии вынести воздействия печати Хомана.
Энергия будет рядом, но пользоваться я ею не смогу. Все равно, что перед
измученным от жажды человеком поставить плошку с водой, до которой ему
дотянуться не хватает буквально половины вершка. Человек сойдет с ума
прежде, чем умрет от жажды. Такой участи я себе не желал.
В этот момент помост подо мной исчез, и я мягко опустился в центр
пентаграммы. Она была глубоко вычерчена прямо в каменном монолите. Вся
Гильдия стояла на скале, а Площадь Совета находилась у ее основания. Точнее,
камень под моими ногами не совсем камень, то есть вообще не являлся камнем.
Материал, в котором была вырезана пентаграмма Хомана, представлял собою
некий сплав из нескольких малоизвестных минералов. Основатели Гильдии
постарались на славу. Площадь Совета создана попросту неразрушимой, а
глубоко врезанная в нее пентаграмма существовала, как ее неотъемлемой часть.
Пентаграмма представляла собой огромную тринадцатилучевую звезду...
гм... вернее, в звезду была вписана пентаграмма, в которую в свою очередь
вписали круг радиусом в сажень, в котором я как раз сейчас и стоял. От
каждого луча шла линия ровно до круга. Печать простая, одна из самых низших
по степени сложности, но зато одна из самых высших по своим свойствам. Такой
вот парадокс Искусства: простейшее являлось одним из сильнейших. Под моим
пристальным взглядом члены Совета заняли свои места по краям звезды, народ