"Валентина Ивановна Мишанина. Ворота времени (Повесть и рассказы) " - читать интересную книгу автора

Макара. И тот разрубил их салазки на части. Ольга дома рассказала матери,
как было дело. Они только вошли в лес, еще ни одной веточки не успели
поднять, как им навстречу выходит Макар. "Ну-ка, давайте сюда салазки и
топор!" - "Дядь Макар, да мы будем один сушняк собирать, не вредители же
какие", - сказал Вася. Макар усмехнулся ехидненько и говорит: "Сейчас вы
пока что не вредители, но через час вы можете ими стать. А чтобы вы не
стали вредителями, нужно лишить вас вашего оружия". Он разрубил салазки и
ушел. Все плакали, и Вася плакал. Потом Вася схватил топор и давай рубить
деревья подряд. Плачет и рубит. Еле остановили.
На днях Вася принялся мастерить салазки сам. Стучал, строгал прямо в
избе, на улице холодно. Мы помогали ему чем могли. Одна мама отмахивалась:
"Брось зря добро переводить, салазки не каждый плотник сделает, а тебе
куда..."
Вася продолжал работать и на второй день, и на третий... Самое
главное, согнуть концы полозьев. Утром, как затопят печь, он уже дежурит
на кухне. Отойдет мать на минутку, он сунет конец полоза в печь и греет
сколько потребуется. Вытащив оттуда, засунет под переруб печи и сгибает до
тех пор, пока тот не затрещит. Еще через день из груды стружек стали
вырисовываться салазки. А еще через пару дней салазки были готовы. Мать
диву далась. Проверив салазки на прочность, назвала Васю "светлой
головой", а его руки - золотыми. Она, кажется, раскаивалась, что вначале
не поверила в Васины способности. Вася краснел, отмахивался от похвал. Но
сам, конечно, был доволен. Салазки получились не такими красивыми, как
базарные, зато более вместительными и прочными.
Вскоре у нас в гостях оказался сам Макар. Проходил мимо по улице, и
мама зачем-то позвала его к нам. Я предполагала, что мама начнет
отчитывать его за то, что он разрубил наши купленные салазки. Но ничего
подобного не произошло. Она встретила его, как самого дорогого гостя. Да
ладно, был бы страшный этот Макар. А то ведь смотреть не на что: ростом
маленький, нос картошкой, глазки бегающие, как у беспокойного зверька.
Мама мечется туда-сюда, стол накрывает, огонь на шестке развела, видать,
мясо будет готовить. Федя только из школы пришел, не успел раздеться, мама
его сразу в магазин отправила за водкой. Я сидела на печке и презирала
всех: и Макара, что он, бессовестный, после того случая посмел зайти к
нам, и мать, что она лебезит перед ним, и Федю - тоже нашел кому
прислуживать.
Макар взад-вперед прошелся по избе, остановился у стены, где висит
рамка с фотографиями.
- Хороший был мужик Ванек. А силище-то у покойника какая была,
настоящий медведь, - говорил он громко, тыкая пальцем в портрет отца. - Мы
с ним вместе бревна распиливали для колхозного коровника.
Надо же, он еще с отцом работал! Жаль, нет теперь отца, он показал бы
ему, как рубить наши салазки.
Макар отошел от фотографий, и тут его глазки остановились на мне.
- Иди-ка сюда, печная мышь, - поманил он меня пальцем. Надо же, он
сам больше похож на мышь, а ведь говорит на меня. Я не хотела слезать с
печки, но он не отрывает от меня взгляда и шарит рукой в кармане.
Наверное, думаю, хочет угостить меня чем-то. Любопытно, чем же он меня
угостит? Спустилась я на холодный пол и шагнула к нему. Он сделал
расстроенное лицо и говорит: