"Юкио Мисима. Запретные удовольствия" - читать интересную книгу автора

прогуляться и увидел ее, когда взбирался по каменным ступеням.
- Это вы? - спросил Сунсукэ.
- Да. Моя фамилия Сэгава, - сказала она. - Здравствуйте.
На ней было розовое платье, такое, какие носят маленькие девочки. Ее
руки и ноги были длинными и изящными, возможно слишком длинными, кожа
бедер - упругой, словно тело пресноводной рыбы, белая с желтоватыми
впадинками, сверкающими из-под подола ее короткого платья. Сунсукэ
определил, что ей лет семнадцать - восемнадцать. Хотя, судя по выражению ее
круглых глаз, ей можно было дать двадцать или двадцать один год. Она была
обута в гэта [11], открывающие ее аккуратные пятки - небольшие, скромные,
крепкие, птичьи.
- Где ваш номер?
- Вон там, в задней части здания.
- Вот почему я вас не видел. Вы одна?
- Да, то есть сегодня.
Девушка поправлялась после пневмонии. Сунсукэ понравилось, что она
оказалась барышней, которая читала романы "ради любовной истории". Ее
компаньонка, пожилая женщина, уехала в Токио на пару дней по делам. Сунсукэ
мог бы пойти к себе в номер вместе с Ясуко, подписать ей книгу и сразу же
вернуть, но захотел устроить с ней встречу ради книги на следующий день.
Поэтому они уселись на одну из некрасивых скамеек у сада. Перебросились
несколькими фразами. Действительно, не находилось какой-то определенной
темы, которая могла бы ускорить близость между нерешительным стариком и
довольно молоденькой женщиной. "Когда вы приехали? Чем занимается ваша
семья? Вы себя чувствуете сейчас лучше?" - расспрашивал Сунсукэ, и она
отвечала со спокойной улыбкой.
Поэтому вызвало удивление то, как скоро сад стал погружаться в сумерки.
Прямо перед ними мягкие очертания пика Мело и горы Татэяма справа от него
становились темнее и тихо прокрадывались в мысли тех, кто ими любовался.
Между двумя горами плескалось море Одавара. Маяк мерцал, словно вечерняя
звезда, в том месте, где сумеречное небо и узкий мокрый ландшафт сливались в
тумане. Пришла горничная, чтобы позвать их на ужин, и они расстались.
На следующий день Ясуко и ее пожилая компаньонка пришли в номер Сунсукэ
и принесли с собой немного сладостей из Токио. Писатель вынес им два тома,
которые уже надписал. Старуха говорила одна, предоставив Ясуко и Сунсукэ
роскошь молчания. После того как Ясуко и женщина ушли, Сунсукэ взбрело в
голову совершить пешую прогулку. Он тяжело дышал, когда в раздражении
карабкался на холм.
"Не важно, что это далеко, я смогу. Я еще не устал. Смотри, как я
могу!" - говорил он себе.
Наконец Сунсукэ увидел поросшее травой местечко в тени дерева. Там он
растянулся на земле, словно потерял сознание. Неожиданно откуда-то сбоку из
кустов метнулся огромный фазан. Сунсукэ вздрогнул. Он почувствовал, что его
сердце сильно забилось от тревожной радости, вызванной перенапряжением.
"Давненько у меня не возникало подобного чувства. Сколько лет?" -
подумал Сунсукэ.
Он предпочел забыть, что "это чувство" было по большей части делом его
же рук. Он намеренно предпринял эту необычайно утомительную пешую прогулку.
Определенно, такую забывчивость, такую преднамеренность можно было отнести
на счет приближающейся старости.