"Александр Митич. Игра в поддавки ("S.T.A.L.K.E.R.") " - читать интересную книгу автора

Союза журналистов посылали... Она мне, кстати, еще и джинсы подарила
"Монтана". Алка когда их увидела, чуть в обморок не упала. Только и
пробормотала "Отпад!". У нее все время этот "отпад" - дело не в дело... В
общем, дура она, эта Алка. Неглубокая... Потом я устала, да и светать
потихонечку начало. И мне спать захотелось. Я села вот на это бревно, в
халат закуталась - мы даже халаты снять забыли, дурачье, - положила руки и
голову на этот столик и сразу заснула. А когда проснулась, было уже утро. Я
еще походила тут немного, по полянке... Поудивлялась... Я думала, в лесу уже
весна, цветы, а тут никаких цветов, как будто осень... Деревья голые
стоят... Но на этой поляне еще ничего. Видно, тут люди часто бывают,
ухаживают, мусор не валяется... Короче, пока я природой любовалась,
вспомнила, что у меня же в сумочке бутерброд со вчерашнего обеда остался! И
яблоко! Повезло так повезло! Вот и решила их съесть. А тут - вы из кустов,
как медведь, вышли...
- Испугались?
- Не успела. Потом у вас на груди этот противогаз... Разве плохой
человек станет носить противогаз?
Аргумент был неотразимый. Я кивнул.
Сомнений больше не было никаких - я, Владимир Сергеевич Пушкарев,
открыл еще один феномен Зоны: женщину-из-прошлого. Я назвал этот феномен
Мисс-86.
Фактов, которые я почерпнул из ее довольно бессвязного, но все же в
чем-то трогательного и занимательного рассказа, вполне хватало, чтобы
реконструировать происшедшее. Девушка "заблудилась", то есть потеряла из
виду костер, возле которого, как двенадцать месяцев из сказки, пили портвейн
ее и до портвейна пьяные товарищи, двадцать шестого апреля 1986 года в один
час двадцать минут... Я знал, со школы знал, что это время, час двадцать
три - время Первой Катастрофы.
Как видно, девушка "всплыла" у нас из своих идиотских восьмидесятых в
каком-то защитном коконе. Этот кокон имеет неизвестную природу и
предохраняет ее от местных физических воздействий. Иначе объяснить ее
неуязвимость никак невозможно. Кстати, как и морозостойкость.
Было, однако, совершенно неясно, является ли этот кокон непроницаемым
всецело. Или он непроницаем только лишь для опасных воздействий вроде пуль и
низкой температуры? А для неопасных - проницаем?
Вот взять, например, меня... Могу я, Комбат, пожать ей руку? А
поцеловать ее - поцеловать могу?
Но главное, оставалось неясным, опасен ли для меня этот новообрященный
феномен. И если опасен, то чем?
Пьет ли лаборантка Ротова человеческую кровь? Или, может, высасывает
жизненную силу? А что, если она радиоактивна? Или вдруг она - что-то вроде
индикатора, указывающего на близость другой, невиданной подлости аномалии? И
если так, то караул, пора делать ноги!
Переваривая все это, мой незатейливый сталкерский мозг разогрелся до
критических температур.
С одной стороны, мне было безумно интересно. Хотелось кое о чем Лидочку
расспросить. Подойти к ней поближе.
Но, с другой стороны, было совершенно ясно, что в холодном высшем
смысле я напрасно теряю время. Которого у меня, кстати сказать, не так уж
много.