"Лиланд Модезитт. Смерть Хаоса ("Отшельничий остров" #5)" - читать интересную книгу автора

двум незнакомым мне бойцам. Валдейн подмигнул мне, а я в ответ
демонстративно пожал плечами.
Возвращаясь в мастерскую, я с удивлением - хотя уже не в первый раз -
размышлял о том, как обстоят в Кифросе дела со всякого рода секретами. С
этими мыслями я обмакнул тряпицу в полировальную жидкость и принялся
втирать состав в дерево. Правда, слово "втирать" едва ли можно считать
точным, поскольку процесс осуществлялся почти без усилия. Приготовленный
мною состав хорошо ложился на поверхность, но на его высыхание уходило
немало времени. По моему рецепту лак следовало накладывать в несколько
слоев, один поверх другого. Дело долгое и хлопотное, но зато конечным его
результатом должно было стать надежное, долговечное и практически невидимое
покрытие. Особого внимания требовали дверцы шкафа, ведь за них берутся чаще
всего.
Поблескивавшие инкрустированные детали казались выступавшими над
темной поверхностью дерева. Инкрустация, на мой взгляд, была самой трудной
частью работы. Я имею в виду не гравировку, не прорезку в деревянной основе
пазов - это требовало лишь аккуратности и терпения, - но создание самих
инкрустируемых вставок. Вставки должны были не просто погрузиться в
поверхность и увязнуть в ней, а как бы срастись с основой, что требовало
учета плотности прилегающих к поверхности слоев и силы поверхностного
натяжения.
Сам инкрустируемый узор представлял собой один из вариантов герба,
изображенного на стяге самодержицы: оливковая ветвь, перекрещенная с мечом.
Золотой дуб на фоне черного дуба панели. Больше ничего не требовалось -
излишества испортили бы простоту гладкого узора. Однако работа требовала
скрупулезности и умения, ибо малейшая оплошность тут же бросилась бы в
глаза, тогда как более затейливый орнамент зачастую позволяет маскировать
ошибки.
Работа по дереву предполагала наличие особого чутья на огрехи и
способность чувствовать дерево - во всяком случае, небольшие (на мой
взгляд) промахи, допущенные мною в годы ученичества у дядюшки Сардита,
привели к тому, что я был выслан с Отшельничьего острова, переправлен через
Восточный океан и оказался в Кандаре, дабы постигать "истину" гармонии с
посохом в руке. Правда, посох был не простой, а насыщенный гармонией и
окованный черным железом.
Я обладал способностями, позволявшими мне стать мастером гармонии, был
одним из тех, кого называли "черными посохами", однако, поскольку никто не
счел нужным толком просветить меня насчет моих возможностей, неприятности
сыпались на меня одна за другой. Мне пришлось уносить ноги из Фритауна,
затем из Хрисбарга, и неизвестно, чем закончились бы мои скитания по
Восточному Кандару, не случись мне встретиться с Джастином. Еще не зная,
что он является серым магом, я с радостью стал его учеником и лишь спустя
более года выяснил, что он приходится мне родным дядюшкой, причем очень
старым дядюшкой. Как оказалось, ему давно перевалило за двести. Путешествуя
с ним, я едва не оказался плененным призраками белых чародеев, обитавшими в
развалинах уничтоженного столетия назад Фрвена, былой цитадели Хаоса.
Джастин спас меня, а со временем научил исцелять овец и кое-чему еще. Жизнь
моя вроде бы наладилась, однако дела редко оборачиваются так, как было
задумано. Движимый лучшими побуждениями, я выручил и исцелил уличную
потаскушку, но оказалось, что в Джеллико целительство без лицензии