"Патрик Модиано. Вилла "Грусть"" - читать интересную книгу автора

сказки.
- Этот господин родом из Александрии, так же как и я, - сухо парировал
Пулли.
- Правда, Виктор?
Хендрикс пытался поцеловать ее в шею, но она не давалась. Отклонялась
назад.
- Пулли уже десять лет хозяин этого заведения, - сказал Мейнт. - Зимой
он работает в Женеве. И, представляете, до сих пор не привык к горам.
Он заметил, что я наблюдаю за тем, как Ивонна танцует, и пытался меня
отвлечь.
- Приезжайте как-нибудь зимой в Женеву, Виктор, и я обязательно свожу
вас к нему. Пулли в точности воспроизвел обстановку одного каирского
ресторанчика. Как там он назывался?
- "Хедиваль".
- В "Хедивале" Пулли чувствует себя как в своем любимом Египте, а здесь
у него на душе кошки скребут. Правда, Пулли?
- Чертовы горы!
- Кошки скребут, - напевал Мейнт, - кошек прогнать... Брысь, кошки,
брысь! Брось свою грусть!
Начался новый танец. Мейнт склонился ко мне:
- Не обращайте на них внимания, Виктор.


Вернулись Ролан-Мишели. Потом Фоссорье и Мэг Девилье. Наконец,
пожаловали Ивонна с Хендриксом. Она села рядом со мной и взяла меня за
руку. Стало быть, не забыла обо мне. Хендрикс с любопытством меня
разглядывал.
- Так, значит, вы жених Ивонны?
- Именно так, - ответил за меня Мейнт, - и если ничего не случится, она
в скором времени станет графиней Ивонной Хмара. Что скажешь?
Он подначивал Хендрикса, но тот продолжал улыбаться.
- Звучит неплохо, получше, чем Ивонна Хендрикс, не так ли? - добавил
Мейнт.
- А чем, собственно, занимается молодой человек? - с важностью вопросил
Хендрикс.
- Ничем, - ответил я, вставляя в левый глаз монокль, - ничем, абсолютно
ничем.
- А ты уж думал, что молодой человек непременно тренер по лыжному
спорту или делец, как ты? - продолжал нападать Мейнт.
- Заткнись, или я изорву тебя на мелкие кусочки, - сказал Хендрикс, и
непонятно было, в шутку он угрожает или всерьез.
Ивонна указательным пальцем водила по моей ладони и думала о чем-то
своем. О чем? Когда одновременно пришли брюнетка, ее муж с решительным
лицом и вторая блондинка, напряжение не ослабло. Все искоса поглядывали на
Мейнта, ожидая, что он выкинет. Обругает Хендрикса? Съездит ему по лицу
пепельницей? Устроит скандал? Глава игроков в гольф наконец спросил его со
светской непринужденностью:
- Вы по-прежнему практикуете в Женеве, доктор?
Мейнт, как примерный ученик, сейчас же отозвался:
- Да, господин Тессье.