"Клара Моисеева. В древнем царстве Урарту " - читать интересную книгу автора

- А вот это? - спросил раб, поставив к ногам Аплая кувшин воды и
корзинку с едой.
- Это можешь оставить, - согласился Аплай. - Силы покинули меня, а мне
предстоит еще большая работа, прежде чем боги уведут меня в лучший мир.
- Тогда возьми целебного масла для ран, - предложил раб, подавая Аплаю
маленький кувшин с душистым маслом. - Смажь раны этим маслом, и все заживет.
Шумукин его добыл у царского лекаря.
- Я нужен Шумукину, - вздохнул Аплай. - Я был хуже собаки - и вдруг
стал человеком. Надолго ли это?
Трясущимися руками, глотая слезы обиды и горя, Аплай приступил к еде.
Раб, принесший ему корзинку, отказался от угощения и тотчас же скрылся.
Аплай остался наедине со своими мыслями.
Он думал о сыне. Как хотелось ему знать, что сын жив! Пусть далеко от
него, но с мыслью о нем, о его мастерстве. Если бы можно было новыми
страданиями, тяжкими муками добыть себе право увидеть сына...
Аплай вспомнил Мусасир, священный храм, где были его щиты. Он долго
трудился над ними - много лет. Он начал их тогда, когда Аблиукну был еще
беспомощным младенцем. А когда кончал, сын уже помогал ему. Аблиукну стал
хорошим помощником и так ловко слепил голову собаки, что Аплай решил
использовать его лепку для золотого щита. На этом щите был первый знак
Аблиукну, указывающий имя мастера.
Много лет прошло с тех пор. Хотелось бы знать, где теперь прекрасные
щиты из золота и серебра? Сохранились ли они в священном Мусасире? Возможно,
что их увезли жадные до чужого добра ассирийцы. Для них нет святынь на чужой
земле. Как они жгли и грабили дома! Страшно подумать... Прошло так много
лет, а все еще не забывается ужасная картина пожарищ и грабежа. Настанет ли
час возмездия? Должен настать! Урарты всегда были храбрыми воинами. Настанет
день мщения!
В этот вечер старый Аплай о многом вспомнил, многое передумал. В памяти
оживали незабываемые дни юности, и с еще большей силой загорелась ненависть
к ассирийцам, к их царям, поработившим свободных урартов.
В полночь Аплай услышал шорох, и в хижину его вполз Габбу - каменотес.
Аплай узнал его в полутьме по лохматой, всклокоченной голове. Габбу старался
разглядеть старика при слабом свете лунного луча, проникшего сквозь дырявую
крышу хижины.
- Жив ли ты? - спросил каменотес, нащупывая руку Аплая.
- Жив, жив, - ответил слабым голосом Аплай. - Садись, будь гостем
дорогим. Бедный Габбу! - вздохнул старик, зажигая светильник. - Ты пришел
отдать мне последний долг... Возможно, даже принес мешочек со священной
землей урартов. А я еще жив, смерть не идет ко мне...
- Когда я узнал о злодействе царевича, сердце мое переполнилось гневом.
Хотелось поджечь их дворцы и уничтожить всех этих извергов! Как я ненавижу
их!
- Судьба рабов - жить с ненавистью в душе, - ответил Аплай. - Я устал
от этой ненависти. Хочу умереть... Нет сил жить...
- Боги мудры, - сказал Габбу задумчиво. - Они даруют тебе жизнь. Не
отказывайся от нее! Как ни тяжко нам, а жить хочется. Даже в цепях мы любим
жизнь. Как это понять?
- Жизнь - это большое благо, - согласился Аплай. - Ее надо любить и
ценить. Но мне она стала в тягость. Я стремлюсь в царство мертвых. Там ждет