"Юрий Моисеев. Титания! Титания! (Научно-фантастический рассказ)" - читать интересную книгу автора

реконструкции какого-нибудь диковинного зверя. Время от времени он
поглядывал на кентавров и Майкла с Иваном, которые пытались хоть разок
попасть в цель из лука, к великой радости ребят, заливавшихся смехом.
Чай попахивал дымком и был очень вкусен. Только Майкл никак не мог понять
сожалений Алексея о том, что нигде не нашлось старого сапога, да еще
просившего каши. Веселые пояснения коллег не помогли, и Майкл махнул рукой
на попытки выяснить взаимосвязь между чаем и старым сапогом. У Майкла
отлегло от сердца, и он уже спокойно поговорил с кентаврами, просмотрел
вместе с Иваном дневниковые записи Алексея. Но когда понял, что, судя по
всему, речь идет о невероятно стремительном развитии кентавров, прежние
опасения возвратились. Однако теперь он их не высказал, полагая, что
справится с ними.
Ребята снова убежали в поле, но начавшийся разговор был прерван стрекотом
аэролета, севшего поблизости.
Алексей гневно чертыхнулся и стремительно вышел. Иван прислушался к
голосам около дома и явно встревожился. Когда в комнату вошла молодая
женщина с небрежно причесанными каштановыми волосами, Майкл все понял,
увидев ее нахмуренные светлые брови над темно-синими глазами и скованное
лицо Алексея.
- Знакомьтесь, - коротко бросил Алексей, - Кэтрин! Майкл!
Майкл склонил голову перед нею, уловив кивок Ивана, показавшего глазами на
дверь. Когда Майкл вслед за Иваном переступил порог, он машинально
оглянулся, запомнив легкую, стройную фигуру у окна и тонкий строгий
профиль, от которого защемило сердце. И в памяти вдруг всплыло: да, да,
тот самый портрет в зале совещаний Центра.
Они вышли на крыльцо, и у Майкла дрогнуло и бурно забилось сердце,
перехватило горло. Глядя друг другу в глаза, стояли кентавр и мальчик,
видимо сын Кэтрин.
- Жена? - тихо спросил Майкл у Ивана, кивнув головой на дом.
- Жена! - серьезно ответил Иван.
А кентавр и мальчик уже бегали вокруг аэролета, поглядывая друг на друга,
и их взаимное сходство разительно бросалось в глаза. Та же решительная
повадка, поднятый подбородок и прямой, независимый взгляд. Кентавр сказал
что-то мальчику, показав рукой в поле, а тот, соглашаясь, кивнул, и они
побежали туда, где в высоких травах еле виднелась голова девочки. Мальчик
споткнулся, упал, а кентавр засмеялся и показал ему на свою спину: садись,
мол. Мальчик обрадованно засиял, неловко вскарабкался на него, ухватив за
плечи. И они умчались в поле, оставив потрясенных мужчин у крыльца.

Алексей отвел Кэтрин от окна и обнял утешая.
- Как ты решился на этот эксперимент, Алеша? Как ты мог так поступить?
- Кэтрин, им будет принадлежать Титания, прекрасная планета, которую они
завоюют для нас, землян. Я видел экспедиционный фильм. Это поля снежных
облаков, тяжелая малахитовая вода океанов, огромные равнины, интенсивные
краски, к которым нам, правда, трудно привыкнуть. Титания наша надежда.
Без этого человек не может жить. Потерять Титанию нельзя, а людям там
невыносимо трудно.
- Но так же тяжело будет и этим несчастным ребятам, не людям и не
животным. Что их ждет?
- Их ждет Титания! Я твердо уверен, что их большая близость к природе