"Юрий Моисеев. "Ангел-Эхо"" - читать интересную книгу автора

- Вызовите командный центр! - бросил шеф офицеру, не отрывая бинокля от
глаз. Когда над машиной закачалась поя налетевшим шквалом антенна, он
подошел к микрофону: - Сколько "колибри" прошли приемный туннель?
- Считанные единицы. Непонятно...
Шеф вызывал командиров патрулей в других секторах рода и, выслушав их
доклады, уже не заботясь о реакции подчиненных, схватился за голову:
- Это катастрофа! Это разгром...
Снова ударил сильный порыв ветра, упали первые тяжелые редкие капли.
Все бросились к машинам. А дождь, словно дожидался того, припустил изо всех
сил, с веселой яростью барабаня по крышам домов, листьям деревьев, шлемам
мотоциклистов.
Струйки дождя прошлись по ветровым стеклам автомобилей.
По асфальту побежали бурные ручьи, крутя резные листья платанов, крылья
сбитых "пчел" и "колибри". Один за другим поплыли армады воздушных
пузырьков, лопаясь и снова возникая.
Шеф, нахохлившись, сидел в машине, мрачно уставившись перед собой. Не
осмеливаясь его потревожить, вокруг, насквозь промокшие, стояли мотоциклисты
охраны и патрульные. Наконец он очнулся и раздраженно махнул рукой. Кортеж
развернулся и медленно направился к Интегратору. В потоках дождя, ярко
освещенная прожекторами, грозно, непоколебимо возвышалась статуя, словно
беспощадное существо, явившееся из неведомых космических глубин, чтобы
поработить Землю. В подножие холма раз за разом ударили разряды молний,
прокатились сокрушительные удары грома, в которых утонули завывания сирен, и
ливень забушевал еще яростнее.
А в глубинах парка укрылись от дождя под огромным платаном члены
Комитета. Весело блестя глазами, перебивая друг друга, они рассказывали о
воздушных подвигах "колибри"-бунтовщиц. Иногда сквозь плотную поверхность
листвы пробивался дождь, поежившись от расторопной струйки, попавшей за
воротник, никто не обращал внимания на такой пустяк. Франсуа с удовольствием
смотрел на оживленное, разрумянившееся лицо Кэтрин, на ее развевавшиеся
волосы с капельками дождя.
И вспоминал великого итальянца, советовавшего собратьямхудожникам
писать лица людей, попавших под дождь, который как бы снимал на время
преграды между миром и человеком, раскрывая, открывая его подлинное лицо под
маской.
Дождь затих так же внезапно, как и начался, и соборный сумрак под
куполом платанов рассекли лучи солнца. И оживишлись птицы. Сначала пробные
трели солистов, затем их голоса раполнили воздух: так быстрые струйки воды
устремляются в ручей.
- Ну что ж, пока ваш драгоценный Идол не догадается приспособить это
птичье царство для чтения мыслей, вы моркете их высказывать вслух и даже не
очень часто оборачиватья. Не так ли, Ларсен? - весело сказал Франсуа,
дружески бняв его за плечи.
- Все так, Франсуа! - сказал тот. - Но у шефа зреют замыслы
усовершенствовать конструкцию "пчел", выпустить серию "шершней".
Дружный хохот людей заставил птиц на секунду примолкнуть, но,
убедившись, что им ничего не угрожает, они снова начали пересвистываться в
густой листве.
Ушли грозовые, могуче клубившиеся облака. И к заходящему солнцу
потянулись вытянутые, окрашенные во все оттенки радуги перистые облака.