"Павел Молитвин. Ветер удачи" - читать интересную книгу автора

садов, и товар у него всегда был отборнейший, хотя и цены он
заламывал такие, что только держись. Купленные им в этот раз
апельсины напоминали гору круглых золотых слитков и были выше
всяких похвал: ни одного перезревшего или недозревшего, без
пятнышек и помятостей - ну просто загляденье.
Понятное дело, за каждый из них Мукчури надеялся выручить по
чогу и, судя по улыбке, блуждавшей на его лице, предвкушал уже,
как связки этих монет будут оттягивать его поясную сумку по
возвращении с рынка. Грезил он, быть может, и о серебряных
шестиугольных дакках, и даже о золотых цвангах с портретами
императора Димдиго, которые пришли на смену пестрым раковинам
каури, известным в Халисуне и Саккареме под названием ужовок.
- Что за дикость - использовать ракушки вместо денег? -
проворчал Ирам. - И откуда взялось это змеиное название?
- Раковины каури формой своей и впрямь походили на головы
змей и еще сравнительно недавно имели хождение наравне с медными
монетами не только в Мономатане, но и в других странах. Хотя
брали их, естественно, не столь охотно, - пояснил Хилой и
напомнил рассказчику, заглядевшемуся на небо, окрашенное алыми
лучами заходящего солнца: - Так ты говорил о торговце фруктами.
- Да. Он намеревался продать их по хорошей цене и, завидев
меня, сообщил, радостно потирая руки, что, по всем приметам, день
у него выдастся на редкость удачным.
Не успел он это произнести, как к нему приблизился старый
одетый в лохмотья чохыш и протянул руку за подаянием. Надобно
заметить, что среди этой нищей братии встречаются не только
убогие или ленивые, но и странствующие проповедники, певцы,
сказители, гадальщики, лекари и богомольцы, коим тамошние обычаи
предписывают оказывать посильную помощь. Просить подаяние не
считалось в Мавуно зазорным и тем паче преступным, пока к власти
в стране не пришел Триумвират Кешо.
Я ожидал, что Мукчури положит в протянутую руку чохыша
апельсин - на удачу и дабы помолился святой человек за его
преуспеяние многочисленным местным богам...
- Но жадный торговец не сделал этого и, конечно же, был
наказан за свою скаредность и жестокосердие! - перебил
рассказчика Ирам.
Хилой тяжко вздохнул, а Эврих подумал, что, вероятно,
напрасно не позволил парню проиграться в пух и прах.
- Все люди рождаются, женятся, производят на свет потомство
и умирают в урочный час, - невозмутимо промолвил Хутаб, слегка
пожав могучими плечами. - И все же все мы проживаем свою
собственную, не похожую ни на чью другую жизнь, и лишь немногие
ропщут, что конец ее заведомо известен.
- Продолжай, почтенный. Если человек выливает наземь доброе
вино затем, чтобы удостовериться, что у кувшина существует дно,
люди не называют его разумным и не приглашают разделить с ними
трапезу или же принять участие в беседе, - не глядя на Ирама
произнес Березат Доброта, наполняя опустевшие кубки из другого,
принесенного им с собой бочонка.