"Саша Молох. Клинок Ворона " - читать интересную книгу автора

чтоб учитель труда с пыхтеньем возился над ней добрую половину урока, как
раз давая мне время на подготовку к незапланированной контрольной. Устроить
соседу "ночь тяжелой музыки" в благодарность за прошлую "ночь пьяных
воплей". Споро организовать спасательную экспедицию на дерево с целью
вызволения оттуда ободранного дворового кота. При этом: сломать себе руку,
получить по носу когтями от разъяренного представителя кошачьего семейства,
с удивлением осознать, что в моей помощи вредная животина не нуждалась и
орала на всю улицу исключительно по причине злокозненного характера и
хорошего настроения.
За эти и другие подвиги я получила вагон и маленькую тележку
последствий: нагоняй от директора, нецензурное слово черной краской на
дверях и две недели в больнице.
Так что в случайности я не верю. Если уж тебя угораздило посреди
августа месяца угодить в сугроб - значит перед этим ты или сел в машину
времени, или разозлил телекинетика, или... схватился рукой за матовую,
бархатную на вид, рукоять ножа.
В моем случае был как раз третий вариант.
На ножи мне везло с детства. Первый экземпляр своей будущей коллекции я
нашла, когда мне было шесть лет, играя во дворе своего дома. Как стало
известно значительно позже, им оказалась маленькая финка. Изящная, с
коротким лезвием и свинцовой наборной ручкой, в которую из чувства
прекрасного неизвестный умелец вставил колечки оранжевой полупрозрачной
пластмассы. Финка долго лежала в моем секретере, сначала между куклами и
раскрасками, а потом среди прописей и тетрадей, пока спустя четыре года ее
не купил один из старшеклассников. Цену помню точно - пять рублей.
Дальше покатилось само. Я находила ножи в самых неожиданных местах:
между планками садовой скамейки, на автобусной остановке, в туалете театра,
в метро, в собственном подъезде. Пожалуй, единственными неохваченными моим
специфическим талантом местами оставались Антарктида и Луна. Хотя, могу
поспорить, что если бы меня занесло туда каким-нибудь сумасшедшим ветром, я
бы точно нашла нож в толще вечного льда или на дне кратера.
Самым "хлебным" местом оставался лес.
Все нормальные люди возвращались оттуда с полными корзинками всякой
приятной всячины - грибов и тому подобных ягод - только я одна, как сирота,
шла налегке, размахивая пустым лукошком, на дне которого перекатывались три
черничины и жалкая сыроежка, зато за моим ремнем красовался очередной
трофей. Друзья смертельно завидовали и разводили руками, мол, везет же
некоторым. Я тоже им завидовала - уж очень хотелось гордо принести домой
полную, обязательно с горкой, корзину грибов и небрежно поставить ее на стол
перед изумленными родителями. Но пока мечтам не суждено было сбыться: я с
упорством локомотива тащила в дом железяки, складывать которые было уже
абсолютно некуда.
Коллекция холодного оружия в нашей квартире неуклонно росла. Зайди к
нам в гости милиция, у них бумаги не хватило бы записывать наименования.
Перочинные, столовые, обыкновенные, охотничьи, самодельные, раскладные
бабочки, "выкидухи", новые и почти сгнившие от ржавчины, большие и
маленькие, острые, гнутые, тупые - ножи заполонили наш дом. Их можно было
увидеть в любом уголке квартиры, даже там, где их не могло быть по
определению, например, в ящике с постельным бельем.
На кухне, в специально выпиленной из березового капа подставке,