"Люси Монро. Любовь и предубеждения " - читать интересную книгу автора

права.
Он не смог отговорить дядю от женитьбы на женщине, которая принесла ему
так много страданий, и теперь боль, терзавшая его изнутри, мешала ему трезво
посмотреть на то, что случилось.
- Их брак изменил твою жизнь к лучшему. Самое меньшее, что ты могла
сделать, - это попытаться как-то обуздать свою мать.
- Да не могла я ее обуздать. - Рейчел говорила твердым голосом, но
выражение ее лица стало виноватым из-за осознания того, что мать медленно
разрушала жизнь Матиаса, а она, Рейчел, была вынуждена просто наблюдать за
этим. - Я не могла, повторила она.
- Ты даже не хотела попробовать, - сказал он обвинительным тоном.
Рейчел смутилась.
- Я давно перестала пытаться оказать какое-то влияние на свою мать.
Себастьян заметил, с каким трудом Рейчел произносила слова. Внезапно он
ощутил совершенно неуместное желание поцеловать ее губы. Такие мягкие и
блестящие, они притягивали его взгляд как магнитом. А глаза.., в них не было
горечи утраты, они смотрели на Себастьяна доверчиво и призывно.
Черт возьми. Желание поцеловать ее прямо сейчас затмило всепоглощающую
боль внутри него, а этого не должно быть.
Вожделение поглощало его целиком всякий раз, когда он подходил к этой
прекрасной, но сдержанной девушке. Себастьян чувствовал несовместимое -
желание обладать ею и презрение к ее матери - эгоистичной, жестокой женщине,
давшей ей жизнь.
Рейчел с трепетом вошла в кабинет.
Огромная средиземноморская вилла находилась на частном острове,
принадлежащем Матиасу Дамакису. Только одна комната в ней не была переделана
в соответствии со вкусами ее матери. Здесь все напоминало Рейчел о Матиасе.
Именно здесь, в этом кабинете, в котором стояли старинные стулья с высокими
резными спинками, а стены были обиты деревянными панелями, она пережила два
самых счастливых момента в своей жизни. В первый раз Матиас сказал, что, как
бы ни требовала Андреа, она не должна больше ходить с ней на ее вечеринки, а
во второй раз - что отправляет Рейчел учиться в Америку.
Но сегодня все было по-другому.
Ее пригласили на оглашение завещания. После разговора с Себастьяном на
кладбище Рейчел провела весь день, сидя у себя в комнате. За обедом
собрались члены семьи Дамакис и Курос, и ей вовсе не хотелось стать чем-то
вроде мальчика для битья и почувствовать, как они изливают на нее свой
праведный гнев. Девушку оправдывало лишь то, что это не она разрушила жизнь
Матиаса Дамакиса.
Заявление Себастьяна, что она должна была постараться перевоспитать
свою мать, было просто смешным, но смеяться ей не хотелось. Он обвинил ее в
грехах матери, и это причинило ей большую боль, хотя она не сознавалась в
этом даже самой себе.
Единственный мужчина, к которому ее влекло физически, которому она
доверяла настолько, что могла часами плавать с ним в море и болтать поздно
вечером на балконе, презирает ее. Смерть матери не принесла ей страданий. Ее
тяготит лишь то, что Себастьян для нее недосягаем.
Двадцать три года она расплачивалась за то, что судьба посмеялась над
ней, позволив стать дочерью Андреа. Неужели и теперь дурная слава Андреа
будет преследовать ее?