"Шарль Луи Монтескье. Персидские письма" - читать интересную книгу автора

Из испаганского сераля, в последний день месяца Сафара 1711 года


ПИСЬМО X. Мирза к своему другу Узбеку в Эрзерум

Ты один мог бы возместить мне отсутствие Рики, и только Рика мог бы
утешить меня в твое отсутствие. Нам недостает тебя, Узбек: ты был душою
нашего общества. Сколько силы нужно, чтобы порвать связи, созданные сердцем
и умом!
Мы здесь много спорим; наши споры вращаются обычно вокруг морали. Вчера
предметом обсуждения был вопрос, бывают ли люди счастливы благодаря
наслаждениям и чувственным радостям или благодаря деятельной добродетели. Я
часто слышал от тебя, что люди рождены, чтобы быть добродетельными и что
справедливость - качество, присущее им так же, как и самое существование.
Разъясни, прошу тебя, что ты этим хочешь сказать.
Я разговаривал с муллами, но они приводят меня в отчаяние выдержками из
Алкорана: ведь я говорю с ними не в качестве правоверного, но как человек,
как гражданин, как отец семейства. Прощай.

Из Испагани, в последний день месяца Сафара 1711 года


ПИСЬМО XI. Узбек к Мирзе в Испагань

Ты отказываешься от своего рассудка, чтобы обратиться к моему; ты
снисходишь до того, что спрашиваешь моего совета; ты считаешь, что я могу
наставлять тебя. Любезный Мирза! Есть нечто еще более лестное для меня,
нежели хорошее мнение, которое ты обо мне составил: это твоя дружба, которой
я обязан таким мнением.
Чтобы исполнить то, что ты мне предписываешь, я не вижу надобности
прибегать к слишком отвлеченным рассуждениям. Существуют истины, в которых
недостаточно убедить кого-либо, но которые надо дать почувствовать; именно
таковы истины морали. Может быть, нижеследующий отрывок из истории тронет
тебя больше, чем самая проникновенная философия.
Существовало некогда в Аравии небольшое племя, называвшееся
троглодитским; оно происходило от тех древних троглодитов, которые, если
верить историкам, походили больше на зверей, чем на людей. Наши троглодиты
вовсе не были уродами, не были покрыты шерстью, как медведи, не рычали,
имели по два глаза, но они были до такой степени злы и свирепы, что не было
в их среде места ни началам правосудия, ни началам справедливости.
У них был царь, чужестранец по происхождению, который, желая исправить
их злобную природу, обращался с ними сурово; они составили против него
заговор, убили его и истребили всю царскую семью.
Затем они собрались, чтобы выбрать правительство, и после долгих
разногласий избрали себе начальников. Но едва только должностные лица были
избраны, как стали ненавистными троглодитам и тоже были ими перебиты.
Народ, освободившись от нового ига, теперь слушался только своей дикой
природы. Все условились, что никому не будут более подчиняться, что каждый
будет заботиться лишь о собственной своей выгоде, не считаясь с выгодой
других.