"Шарль Монтескье. Размышления о причинах величия и падения римлян" - читать интересную книгу автора

Но главной слабостью сирийского царства был двор, ибо там царствовали
преемники Дария, а не Александра. В нем все время господствовали роскошь,
тщеславие и изнеженность, которые никогда не покидали дворов Азии; зло
перешло на народ и на солдат и стало заражать и самих римлян, так что время
войны против Антиоха стало настоящей эпохой их испорченности.
Таково было положение сирийского царства, когда Антиох, совершивший
великие подвиги, начал войну против римлян; но он не проявил даже того
благоразумия, какое требуется в обычных делах. Ганнибал советовал для
возобновления войны в Италии привлечь Филиппа или обеспечить себе его
нейтралитет. Антиох не послушался его советов; он появился в Греции с малою
частью своих сил; он целиком предался своим наслаждениям, как будто желал
наблюдать войну, а не вести ее. Будучи разбит, он убежал в Азию, более
испуганный, чем побежденный.
В этой войне Филипп, увлеченный римлянами, как потоком, служил им всеми
своими силами и стал инструментом их побед. Его склонили к этому жажда
мстить Этолии и опустошить ее, обещание, данное ему, уменьшить дань, которую
он выплачивал" и оставить ему несколько городов, зависть, которую он
испытывал к Антиоху, и, наконец, разные мелкие мотивы. Не осмеливаясь думать
о свержении ярма, он думал лишь о том, чтобы смягчить его суровость,
Антиох так плохо оценивал положение, что вообразил, будто римляне
оставят его в покое в Азии; но они последовали за ним. Он был еще раз
побежден и в своем смятении согласился на самый позорный договор, который
великий государь когда-либо заключал.
Я не знаю ничего более великодушного, чем решение, принятое монархом,
царствовавшим в наше время; он соглашался скорее погибнуть под развалинами
трона, чем принять такие предложения, которые несовместимы с царским
достоинством. Он имел слишком гордую душу, чтобы опуститься ниже того
положения, в которое его поставили его несчастия; он хорошо понимал, что
корону может укрепить мужество, но не бесчестный поступок.
Мы часто видим государей, которые умеют давать сражения; но очень мало
таких государей, которые умеют вести войну, которые одинаково хорошо умеют
использовать фортуну и выжидать ее милостей, которые сомневаются до начала
предприятия, но уже ничего не боятся, начав его.
После укрощения Антиоха оставались только мелкие державы, если не
считать Египта, который мог быть грозным благодаря своему положению,
плодородию почвы, торговле, числу своих жителей, своим морским и сухопутным
силам. Но жестокость его царей, их трусость, жадность, слабоумие, ужасное
сладострастие сделали их столь ненавистными их подданным, что они большей
частью удерживались на троне лишь благодаря покровительству римлян.
В известном смысле можно считать основным законом Египта, что сестры
наследовали престол вместе с братьями; а для того чтобы обеспечить единство
правления, брат обыкновенно вступал в брак с сестрой. По трудно представить
себе нечто более опасное в политическом отношении, чем подобный порядок
престолонаследия, ибо все мелкие домашние ссоры превращались в раздоры
внутри государства. Тот из двух, кто питал малейшую обиду против другого,
'вскоре подымал мятеж среди населения Александрии, многочисленной черни,
всегда готовой пристать к тому из царей, который желал ее возмутить. Мало
того, киренское и кипрское царства обычно находились в руках других
государей той же династии, имевших такие же права. Поэтому почти все время
имелись царствующие государи и претенденты на престол, и положение этих