"Майкл Муркок. Крепость Жемчужины ("Элрик из Мелнибонэ" #2)" - читать интересную книгу автора

его предков, и отказаться от того, что принадлежало ему по праву рождения,
было нелегко. Он надеялся, что своим правлением сумеет превратить Мелнибонэ
из эгоистичного, жестокого и упаднического обломка презираемой всеми империи
в обновленную державу. Державу, способную принести мир и справедливость всей
вселенной, представив пример просвещенности, которому к своему благу смогут
последовать другие.
Он легко бы расстался с Черным Мечом за возможность вернуться к
Симорил. Но про себя он знал, что это невыполнимо. Черный Меч был не только
его средством добывания хлеба насущного и защиты от врагов. Владея Черным
Мечом, он становился заложником обязательств его предков перед Хаосом, а он
не мог себе представить, чтобы Владыка Ариох позволил ему пренебречь этими
обязательствами. Каждый раз, когда он начинал задумываться об этих вещах, об
этих намеках на более высокую судьбу, его мысли путались, а потому он
предпочитал не вдаваться в эти вопросы.
"Что ж, может быть, совершив грех или умерев, я разорву эти
обязательства и обману старых скверных друзей Мелнибонэ".
Его дыхание становилось все реже, и легкие уже не так обжигало.
Напротив, он ощутил в них прохладу. Он попытался было встать и добраться до
грубого деревянного стола, на котором лежали его скудные припасы. Но кровь
так медленно двигалась в его жилах, что он смог только поднять голову и
издалека посмотреть на черствый хлеб и вино со вкусом уксуса, на сморщенные
куски засохшего мяса, о происхождении которого он счел за лучшее не думать.
Он не мог подняться. Он не мог заставить себя пошевелиться. Он принял свою
близкую смерть если не хладнокровно, то по крайней мере с известным
достоинством. Погружаясь в усталое небытие, он вспомнил о своем решении
покинуть Мелнибонэ, о тревоге своей кузины Симорил, о тайном блеске в глазах
своего честолюбивого кузена Йиркуна, об обещании, которое он дал Ракхиру,
воину-жрецу из Фума, отправившемуся на поиски Танелорна.
Интересно, спрашивал себя Элрик, оказались ли поиски Ракхира Красного
Лучника более успешными или он упокоился где-нибудь в другой части огромной
пустыни и его алые одеяния истрепал этот вечно дышащий ветер, а его плоть
иссохла на костях. Элрик всей душой надеялся, что Ракхиру удалось найти
мифический город и тот покой, что обещали его стены. Потом он почувствовал,
как растет его тоска по Симорил, и ему показалось, что он плачет.
Некоторое время назад он подумывал - не вызвать ли ему Ариоха, его
покровителя, Герцога Хаоса, чтобы тот спас его, но эта мысль вызывала в его
душе глубокий протест. Он опасался, что, воспользовавшись помощью Ариоха еще
раз, потеряет больше, чем жизнь. Каждый раз, когда этот могущественный дух
помогал ему, еще больше укреплялось их соглашение, сколь очевидное, столь и
загадочное. Впрочем, все эти его внутренние борения не имели никакого
практического значения. В последнее время Ариох демонстрировал все большее
нежелание приходить к нему на помощь. Возможно, Йиркун во всех смыслах
подменил его, Элрика...
Эта мысль вернула Элрика к его боли, к его тоске по Симорил. Он снова
попытался подняться. Положение солнца на небе изменилось. Ему показалось,
что он видит перед собой Симорил. Потом она превратилась в одно из
воплощений Ариоха. Неужели Герцог Хаоса даже сейчас играет с ним?
Элрик перевел свой взгляд на меч, который словно бы шевельнулся в своей
шелковой тряпке и прошептал какое-то предупреждение, а возможно, угрозу.
Элрик медленно отвернул голову.