"Ги де Мопассан. Черт" - читать интересную книгу автора

Ги де Мопассан

Черт

Крестьянин и врач стояли друг против друга у постели умирающей старухи.
Та смотрела на них, слушала их разговор в полном сознании, безропотно
спокойная. Она умирала и не противилась смерти: она уже свое отжила, ей было
девяносто два года.
В окно и дверь, настежь открытые, потоками лилось июльское солнце,
обдавало горячим светом земляной пол, бурый и неровный, утоптанный четырьмя
поколениями мужиков, обутых в сабо. Жгучий ветер заносил в комнату запахи
полей - запахи трав, хлебов, листьев, опаленных полуденным зноем.
Надсаживались кузнечики, все вокруг звенело от их стрекота, похожего на
сухой стук деревянных трещоток, до которых так падки дети на ярмарках.
- Оноре! Ваша мать в таком состоянии, что ее нельзя оставлять без
присмотра, - раздраженно сказал врач. - Она с минуты на минуту может
умереть!
- Но хлеб-то мне надо убрать, - сокрушенно возразил крестьянин. -
Гляди, как бы не перезрел. И погода как раз подходящая. А ты что скажешь,
мать?
Старуха, которую и на пороге смерти держала в своих лапах нормандская
скаредность, глазами и наморщенным лбом говорила "да", понуждая сына идти
убирать хлеб и соглашаясь умереть в одиночестве.
Но врач рассердился и даже ногой топнул.
- Что за скотство! Я не позволю вам этого, понятно? Не позволю! А если
вам так приспичило убирать хлеб именно сегодня, позовите Рапе, черт вас
дери. Пусть посидит с вашей матерью! Я этого требую, понятно? И если вы меня
ослушаетесь, я пальцем не пошевелю, когда вас самого скрутит болезнь,
подохнете как собака, понятно?
Крестьянин, тощий медлительный верзила, одолеваемый то страхом перед
разгневанным врачом, то свирепой алчностью, ежился, колебался, что-то
подсчитывал.
- А сколько эта самая Рапе возьмет за сидение?
- А я почем знаю? - взорвался врач. - Зависит от того, сколько времени
она проведет у вас. Сами с ней договаривайтесь, понятно? Но чтобы через час
она была здесь!
Крестьянин решился.
- Ну, ладно, пойду за ней, зря вы гневаетесь, господин доктор.
Врач ушел, пригрозив на прощание:
- Смотрите у меня, со мной шутки плохи, если я рассержусь!
Оставшись наедине с матерью, крестьянин повернулся к ней и с покорным
видом сказал:
- Пойду за Рапе, раз он вбил себе это в голову. Ты лежи и пальцем не
шевели, покуда я не вернусь.
И тоже ушел.

Рапе, старуха гладильщица, была неизменной сиделкой при покойниках и
умирающих не только в своей деревне, но и во всей округе. Зашив очередного
клиента в простыню, из которой ему уже не суждено было выбраться, она снова
бралась за утюг и начинала гладить белье для живых. Сморщенная, как