"Ги Де Мопассан. Малышка Рок" - читать интересную книгу автора

необъяснимым появлением сабо у дверей тетки Рок в ночь после злодейства.
Мысль, что убийца присутствовал при осмотре трупа, что он, без сомнения,
живет в Карвелене, засела в головах, сделалась навязчивой идеей,
неотступной угрозой нависла над селом.
Роща прослыла отныне опасным местом, которое старались обходить -
там, дескать, нечисто. Раньше, по воскресеньям, после обеда, крестьяне
устраивали в ней гулянья. Они располагались на мху под высоченными
необхватными деревьями или бродили вдоль берега, высматривая шнырявшую меж
водорослей форель. Парни играли в шары, кегли, мяч и выбивку на
прогалинах, где у них были расчищены и утоптаны площадки, а девушки
разгуливали по четыре-пять в ряд, держась за руки, крикливо распевая
режущие ухо романсы и так при этом фальшивя, что тихий воздух словно
скисал и зубы ныли, как от уксуса. Теперь под этим плотным зеленым сводом
никто больше не появлялся: люди как будто опасались наткнуться на новый
труп.
Пришла осень, роща начала облетать. День и ночь с высоких деревьев,
кружась, падали легкие овальные листья, и сквозь ветви уже проглядывало
небо. Порой, когда над верхушками проносился порыв ветра, этот
непрестанный и неторопливый дождь разом усиливался и с шуршанием ливня
устилал мох толстым желтым ковром, похрустывавшим под ногами. Нескончаемый
шелест, летучий, печальный и почти беззвучный, напоминал тихую жалобу;
листья, все продолжавшие падать, казались слезами, крупными слезами
исполинских деревьев, днем и ночью оплакивавших уходящий год, прохладные
зори и мирные вечера, теплый ветер и светлое солнце, а может быть, и
злодеяние, на которое они взирали со своей высоты, - страшный конец
ребенка, изнасилованного и задушенного у их подножия. Они плакали в тиши
пустой безлюдной рощи, заброшенной и вселяющей страх, где одиноко витала
маленькая душа маленькой жертвы.
Брендий, вздувшаяся от непогод, стремительно катилась в покрытых
увядшей травой берегах, меж двумя шеренгами тощих, обнаженных ив.
И тут Ренарде ни с того ни с сего возобновил свои прогулки в роще.
Каждый день, поближе к вечеру, он выходил из дому, медленно спускался с
крыльца и, засунув руки в карманы, углублялся под ее поредевшую сень. Он
долго бродил по влажному осевшему мху, а в небе, как разметавшаяся по
ветру гигантская траурная вуаль, с оглушительным зловещим гвалтом кружили
тучи воронья: оно слеталось сюда из окрестностей ночевать на верхушках
деревьев.
Время от времени птицы садились на торчащие во все стороны сучья,
усеивая черными точками кроваво-красное небо осенних сумерек. Потом с
отвратительным карканьем внезапно взмывали в воздух и вновь прочерчивали
над рощей темный зигзаг своего полета.
Наконец они опускались на самые высокие верхушки, гомон их понемногу
стихал, и черное оперение сливалось с чернотой надвигающейся ночи.
А Ренарде медленными шагами упрямо блуждал под деревьями; лишь когда
сумерки становились настолько непроглядны, что ходить было больше нельзя,
он возвращался домой, падал, как подкошенный, в кресло у камина и
протягивал к яркому пламени ноги в промокшей, долго потом дымившейся обуви.
Однажды утром округу облетела важная новость: мэр решил свести свой
лес.
Там уже работало десятка два дровосеков. Начали они с ближайшей к