"Ги Де Мопассан. Малышка Рок" - читать интересную книгу автора

как палачи, готовые нанести последний удар, а неподвижный Ренарде,
опираясь рукою на ствол, тревожно и взволнованно ожидал его падения.
Один из рабочих предостерег:
- Больно близко вы встали, господин мэр. Как бы вас не зашибло!
Ренарде не ответил и не отступил ни на шаг: он походил сейчас на
борца - вот-вот ринется на бук, обхватит его и повалит.
Вдруг у подножия высокой древесной колонны что-то хрустнуло, и по
ней, до самой вершины, как бы пробежала мучительная судорога; ствол
накренился, готовый упасть, но все еще держался. Возбужденные дровосеки
напрягли мышцы, навалились посильней, но в ту секунду, когда дерево
наконец подалось и рухнуло, Ренарде неожиданно шагнул вперед и замер,
втянув голову в плечи и ожидая сокрушительного, смертельного удара,
который, несомненно, расплющил бы его.
Однако бук прошел чуть-чуть стороной, лишь слегка задев спину мэра, и
тот, отлетев метров на пять, грохнулся ничком.
Рабочие бросились его поднимать, но он сам уже встал на колени и,
оглушенный, с блуждающими глазами, провел рукой по лицу, словно приходя в
себя после припадка безумия.
Когда он поднялся, изумленные дровосеки приступили к нему с
расспросами: они не понимали, что на него накатило. Мэр не очень
вразумительно ответил, что это было просто затмение; вернее сказать, он на
секунду перенесся обратно в детство - ему показалось, что он успеет
проскочить под стволом, как мальчишки перебегают дорогу перед несущимся
экипажем; словом, он поиграл с опасностью, к чему его неудержимо тянуло
всю последнюю неделю - слыша треск падающего дерева, он неизменно
спрашивал себя, удастся ли ему нырнуть под ствол и уцелеть. Спору нет,
выходка глупая, но ведь минуты такого помрачения, такие дурацкие
ребяческие соблазны бывают у каждого.
Ренарде втолковывал все это медленным глухим голосом, осторожно
подбирая слова; потом попрощался:
- До завтра, друзья мои, до завтра! Вернувшись к себе, он сел за
стол, ярко освещенный лампой с абажуром, стиснул виски руками и затрясся
от рыданий.
Плакал он долго, затем утер глаза, поднял голову и глянул на часы.
Было начало шестого. Он подумал:
"Надо успеть до обеда", поднялся и запер дверь на ключ. Потом опять
сел за стол, открыл средний ящик, вытащил оттуда револьвер и положил на
бумаги, под самый свет. Сталь засверкала, отбрасывая огненные блики.
Ренарде с минуту смотрел на оружие осоловелым, как у пьяницы,
взглядом, после чего встал и заходил по комнате.
Он шагал из угла в угол, время от времени останавливаясь и тут же
снова принимаясь шагать. Неожиданно он распахнул дверь в умывальную,
окунул полотенце в кувшин с водой и, как утром, в день убийства, смочил
себе лоб. Потом опять зашагал. Всякий раз, когда он оказывался у стола,
блестящее оружие приковывало его взгляд, само просилось в руки, но он
смотрел на часы и успокаивал себя: "Время еще есть".
Пробило половину шестого. Ренарде с перекошенным лицом схватил
револьвер, разинул рот и сунул туда дуло, словно собираясь проглотить его.
Он неподвижно простоял несколько секунд, держа палец на спуске, затем
вздрогнул от ужаса, швырнул оружие на ковер, упал в кресло и зарыдал: