"Ги де Мопассан. Берта" - читать интересную книгу автора

Она прекрасно различала блюда, тянулась к тем, которые ей нравились, и с
жадностью завладевала ими. Она плакала, когда их у нее отнимали.
Тогда я решил приучить ее приходить в столовую по звонку колокольчика.
Это далось не сразу, но в конце концов я своего добился. В ее смутном
сознании, несомненно, возникло представление о какой-то зависимости между
звуком и вкусом, о соотношении между ними, об их перекличке и в результате
появилось нечто вроде ассоциации, если только можно назвать ассоциацией
подсознательную связь двух восприятий.
Я продолжал опыт и научил ее - но с каким трудом! - узнавать время еды
на циферблате часов.
Долгое время мне не удавалось привлечь внимание Берты к часовым
стрелкам, но зато я сумел вызвать ее интерес к бою часов. Я достиг этого
очень простым средством: отменил обеденный колокольчик, и все поднимались с
мест, чтобы идти к столу, как только медный молоточек начинал отбивать
полдень.
Но считать удары молоточка я никак не мог ее научить. Она бросалась к
двери каждый раз, как слышала бой часов; однако мало-помалу она поняла, что
не каждый звон имеет отношение к еде, и ее взгляд, руководимый слухом, начал
часто задерживаться на циферблате.
Заметив это, я стал каждый день в полдень и в шесть часов, когда
приближалась ожидаемая ею минута, указывать пальцем на цифру двенадцать и на
цифру шесть; вскоре я заметил, что она внимательно следит за движением
маленьких медных стрелок, которые я часто переводил у нее на глазах.
Итак, она поняла, точнее следовало бы сказать, она усвоила! Я сумел
внедрить в ее мозг если не понимание, то хоть ощущение времени: ведь этого
можно добиться и от карпов, если регулярно кормить их в одно и то же время,
хотя у них и нет наглядного пособия в виде часов.
Когда я достиг этого результата, все часы в доме стали предметом ее
исключительного интереса. Она с утра до вечера разглядывала их,
прислушивалась к их бою, поджидала его. Однажды произошел даже забавный
случай. В прелестных стенных часов в стиле Людовика XVI, повешенных у
изголовья ее кровати, испортился бой, и она это заметила. Она не спускала
глаз со стрелок, ожидая, когда же пробьет десять часов. Но вот стрелка
миновала эту цифру, и Берта была поражена, что ничего не слышит, настолько
поражена, что села на стул, явно обуреваемая той жестокой тревогой, какая
охватывает нас перед лицом великих катастроф. Она решила посмотреть, что
будет дальше, и с необыкновенным терпением просидела перед часами до
одиннадцати. Конечно, она и на этот раз ничего не услышала; тогда,
охваченная вдруг не то безумным гневом обманутого, обольщенного существа, не
то ужасом перед страшной загадкой, не то, наконец, просто бешеным
нетерпением страстного человека, натолкнувшегося на препятствие, она
схватила каменные щипцы и с такой силой ударила по часам, что мгновенно
разбила их вдребезги.
Итак, ее мозг работал, она соображала, правда, какими-то темными путями
и в очень узких границах, потому что я так и не мог научить ее различать
людей, подобно тому как она различала часы дня. Чтобы пробудить в ней
проблеск сознания, нужно было обращаться к ее страстям в физиологическом
смысле этого слова.
Вскоре мы получили и другое подтверждение этого факта, увы, ужасное.
Она стала красавицей; это был в полном смысле слова образцовый