"Леонид Моргун. Чудо" - читать интересную книгу автора

возвращаться было уже неудобно.

За обедом он расспросил соседей по столу, что надо брать с собой на
процедуры, и в половине третьего отправился должным образом экипированный,
прихватив с собой чистое белье, мочалку и мыло. Зайдя в корпус, он встал в
хвост длинной мужской очереди. Все были, как говорится, "в возрасте", и на
лице каждого были написаны тоска и ожидание.
А мимо пропархивали оживленные стайки девушек в белых халатах,
бродили, тяжело переваливаясь и шаркая шлепанцами, сурового вида старухи -
персонал ванного корпуса. К трем часам принесли почтовый ящик, высыпали на
стол горку медяков, и очередь бойко задвигалась. Каждый проходивший брал из
горстки медяк и бросал в ящик, отмечая свое прохождение веселым звоном.
Смысла этой системы учета Сейран так и не понял, потому что когда очередь
дошла до него, медяки уже кончились. Внутри зала были расположены двери в
кабины, возле которых также выстроились большие очереди. Обнаружив
свободную кабину, Сейран зашел и стал раздеваться возле пожилого жирного
мужчины. В предбанник заглянула смуглая старуха в засаленном переднике,
Мужчина отдал ей курортную книжку. То же сделал и Сейран. Развернув его
книжку, старуха вперилась в него сердитым взглядом.
- Слышь, - Сейран легонько толкнул в бок соседа, - чего она на меня
уставилась?
- Ты что? В первый раз?
- В первый.
- Ну, рубчик ей дай, она и отстанет.
Сейран полез в брючный карман и с неприятным удивлением обнаружил, что
забыл деньги в номере.
- Нет денег, понимаешь? Не-е-ту! - объяснил он старухе, с
требовательным видом стоящей рядом. - Дома деньги, понимаешь? Завтра
принесу.
С достоинством повернувшись, старуха вышла.
Ванна оказалась холодной. Его напарник оказался предусмотрительнее.
Поэтому он блаженствовал в теплой, тягучей жиже. Затем старуха обтерла его
скребочком и бумагой. На Сейрана же она обратила внимание только раз, когда
надо было вставать.
- Вот так и будет, - сказал сосед, моясь под душем, - никакой пользы
от твоей ванны, если она холодная. А назавтра еще хуже будет. Она тебя
вообще не пустит.
- А куда она денется? - набычился Сейран. Иногда на него находило
необъяснимое упрямство. - Вот, шиш ей, а не деньги... Этак каждая в день по
сотне заработает, а то и больше.
- А ты, сынок, в чужих карманах деньги не считай, - резонно возразил
сосед. - Ты свое здоровье считай.
"Ничего я больше никому давать не буду", - решил про себя Сейран,
выходя в предбанник, где раздевались очередные двое пациентов. Они
безропотно передали старухе деньги и прошли к ваннам с сознанием
исполненного долга.
И напрасно он пытался втолковать ИМ, что же все-таки заставляет
"человека разумного" терять разум, честь и совесть ради никчемных,
потрепанных и смятых бумажек, эквивалента еще более никчемного и грязного
металла. Напрасно он пытался представить себе, как в погоне за прибылью