"Юнна Мориц. Помойное ведро с бриллиантами чистой воды (Рассказы о" - читать интересную книгу автора

приличествующие привидению-призраку, достигшему высокой ступени и степени
доступа к тайнам развоплощенного знания.
Судите же сами, благородно ли, мудро ли - наконец призрачно ли - спрашивать
у злодейки, убийцы и лгуньи: как могла она пасть так низко и пуститься на
подлый такой обгон и захват, обрекающий жертву на гибель уже после смерти?..
Ведь теперь он, призрак, прочел свое место в Книге Судеб и вполне постиг
идейно-художественную силу и роль предопределения. Хуже того, до столь
глубочайших тайн допущенный призрак подлежал бы немедленной каре, если бы
стал преследовать исполнителя предопределенных злодейств, в данном
конкретном случае - гражданку Сукову, энергичную общественницу и вообще
звездную женщину.
Ангелина же Сукова была особа чувствительная и мигом почуяла, что если все
же является ей окаянный призрак, пусть даже насильственно заарканенный,
значит, совесть ее угрызается искренне, плодотворно и на верном пути. А это
сулило надежду на искупление и ход в ногу со временем, и даже на святость в
грядущем.
Всей силой и ловкой хитростью своего социально-исторического чутья и опыта
Сукова еженощно вонзалась в это несчастное привидение, вцеплялась в его
туманность и, словно коршун с куренком в когтях, приземлялась в своей
огромной квартире с этой страшной и сладкой добычей. Покаянная Сукова и
окаянный призрак - только такой расклад мог спасти ее окончательно, а его
окончательно погубить.
Призрак был совершенно гол и всю дорогу выскальзывал. Поначалу Сукова
материлась, что ее покойника бросили в общую яму, безо всякого даже
исподнего. Ну хоть бы одна тесемка, чтоб ухватиться,- так нет же! Ни
шиворота, ни выворота, ни ремня, ни резинки от трусов, ни пуговицы, ни
пряжки. Но Ангелина Сукова помнила, что была у расстрельного буйная грива,
роскошная шевелюра волнистая, и на всякий случай вкогтилась огневым
маникюром в легкую дымку, в курево над его продырявленным черепом,- так и
есть, она самая, гуща и чаща волос!.. Надо же, люди живые лысеют до полного
блеска, а тут - ни мяса, ни кожи, - на чем только держится да из какой же
материи прет шевелюра? Однако - реальность! За нее ухватясь, тащила Сукова
призрак сквозь горние мраки в дольние тьмы, страдая бессонницей и острым
воспалением
чувства исторического момента: в кратчайший срок искупить вину по-
каянием!..
Перво-наперво призрак категорически не желал с ней вступать ни в какое
общение. Был он облит негашеной известью, весь оброс мерзлотой и страшно
светился, ограждаясь от хищно духовных и плотских раздумий и угрызений
прозревшей гражданки Суковой. Она же, однако, в звездных боях закаленная, в
изящных делах исступленная, искушенная блистательным взлетом под карканье и
чириканье завистников и соперников, проявляла терпение и чудесную выдержку,
с адским упорством добиваясь от призрака признанья - чистосердечного и
добровольного! - ее вины перед ним и отпущенья ее греха по всей совокупности
эпизодов.
Грех он ей отпустить никак не мог, перейдя в столь прозрачное состояние. Не
в его теперь это власти. Перед смертью он всех простил, повалясь
расстрельным лицом на землю. Всех простил он, очистясь вмиг сквозь восьмую
дырку в бритой наголо, для чистоты, голове. Но до самой смерти ничего не
знал он о подлых действиях Суковой, никогда ее внешность не видел, и она его