"Юнна Мориц. И в черных списках мне светло" - читать интересную книгу автора

Вдруг оказалось, что другие с той же своростью
Туда же рвутся и за теми же добычами,
Они людей перегрызают с той же скоростью,
С какой свергали спиногрызов с их величьями.

Вдруг оказалось, что другие - те же самые,
Их кровожадность - свойство вида, въезд в историю.
Когда их пение ликует и плясание,
Перегрызает стадион консерваторию.

Вдруг оказалось, что другие - та же секция
Событий в ящиках с архивными картонками,
А вся их другость - не другее, чем простецкая
Мечта о счастье быть священными подонками.

Вдруг оказалось, что другие - те же самые.
И те же строки, чье бессмертье светом залито,
Они опять перегрызут в одно касание,
Опять от зависти, что это место занято.


"Особенно зимним утром, собирая себя в букетики..."

Особенно зимним утром, собирая себя в букетики
Из незабудок, ландышей и заповедных трав,
Когда в снегу по колено мрамор легкой атлетики
Делает бег на месте, одежду с себя содрав,

Особенно в это время, когда арабика пенится
И кофеварка медная на медленном дышит огне, -
Память становится острой и мстит, как беглая пленница,
И может убить, но кофе надобно ей, как мне,

Особенно в полумраке, где пахнет водой и окнами,
И так медленно вспоминаешь - какое число и день?...
Вспоминаешь всеми волокнами, всеми глазами мокрыми,
А день на глазах кончается, и венчается с тенью тень,

Особенно там, где блещут цветные снега и звезды,
Зеленовато-синие, лиловые с желтизной,
А память легкой атлетики выбегает на свежий воздух,
Ее стрелы, диски и дротики - это я, и никто иной.


БЛОК НОВОСТЕЙ

Шестнадцатый год прошлого века,
Матери пишет Александр Блок:
" Везде - свои, там - справа, тут - слева.
Просто людям место в жизни найти трудно".