"Vояж в Бездну" - читать интересную книгу автора (Бойко Евгения Владимировна)

Эпилог

Мы – послушные куклы в руках у творца! Это сказано мною не ради словца. Нас по сцене всевышний на ниточках водит И пихает в сундук, доведя до конца. Омар Хайям

Найти нужный мне дом оказалось нетрудно. Да и Ирна тоже… Он стоял на краю обрыва, что начинался за его двором и смотрел, как солнце медленно прячется за линию горизонта. Подсвеченные лучами облака казались сказочно-алыми с тонкими голубоватыми и белыми прожилками. Было в закате что-то таинственное, волшебное, притягивающее взгляд и заставляющее мечтать о вечности, чтобы провести ее, рассматривая, как меняются сезоны, умирает и воскресает рассвет… Таят снежинки на ладонях и серебрит воду лунный свет…

"Сложно сделать первый шаг, сложно понять, что происходящее не сон, сложно простить, сложно…"

– Уходи, – не оборачиваясь, хрипло сказал Ирн. – Не заставляй меня снова использовать тебя.

– Значит, ты меня просто использовал? – я и не думала его слушаться.

"Но мы ведь попытаемся… Правда?"

Мужчина резко обернулся и в волосах на миг вспыхнули багряные искры.

– Что ты имеешь в виду? – он скользнул по мне рассеянным взглядом и, догадавшись присмотреться к ауре внимательнее (он все еще оставался Судьей хоть и лишенным регалий) потрясенно прошептал:

– О, черт! – и обессилено прислонился к дереву, закрывая глаза.

"О, черт" – это хорошо или плохо?

– Да Ирн. Ты меня использовал, как только можно, – саркастически заметила я. – За что тебе большое спасибо.

– Не за что, – отмахнулся он, все еще пребывая под впечатлением новости. – Боги! Я стану отцом… (в третий раз, но об этом ей лучше не знать) Маша! – его рык утонул в прогретом закатным солнцем воздухе. – Да какой из меня отец? Я же персона нон грата в большинстве миров, волею Судей лишен всего, что имел и, наконец, твой… Алекс! Чего же ты от меня хочешь?!

"Иначе мир утонет во тьме. Наш мир – только твой и мой"

– Предложения руки и сердца, – миролюбиво ответила я, внутренне сотрясаясь от страха услышать: "Нет".

– Чего?

– Руки и сердца. Ну и само собой всего, что к ним прилагается. А что, ты имеешь что-то против?..

– Н-нет, нет. Это лучшее требование, которое я когда-либо получал, но… Как же мой брат? Мы же не можем жить… втроем? Тебя же посадить могу за двоемужество… – Похоже, от волнения разум Ирна слегка помутился. Надеюсь, это временное явление.

– Он мертв.

– Что?

– Я его убила.

Было видно, что бывший судья не особенно сожалеет о потере брата. А я? Пожалуй, нет… Жизнь слишком длинная для одной любви.

– А Иокаста? – с опаской уточнил мужчина, подозревая, что от сумасшедшей беременной девицы ожидать можно чего угодно. Ну а вдруг?

– Ее отправили на тот свет Брукса с Хакером, – не стала я разочаровывать его надежды.

"Он существует, пока соприкасаются наши ладони, а чувства не подтачивает червячок сомнения. Пока мы друг другу просто дороги…"

– Ты не знаешь, о чем просишь, – вздохнул Ирн. – Боюсь, я буду не самым лучшим мужем.

– Считаешь, жена из меня получится лучше? – скептически поинтересовалась я.

– Посмотрим.

Ирн обнял меня за плечи, притягивая к себе и понукая уткнуться лицом в его грудь. Я улыбнулась, вдыхая его ни с чем не сравнимый аромат, в котором смешались сандал, орех и полынь…

Действительно, зачем предугадывать? Все равно будет так, как предначертано Судьбой…

А с этой злодейской мы, как нибудь договоримся.

– Маша? – вдруг спросил он.

– Да? – я приподняла голову, заглядывая в его бесконечно темные глаза, будто до краев наполненные ночью океаны.

– Если я однажды ошибусь: обижу, предам… простишь?

– Я могу любить и ненавидеть, но прощать не умею…

Я почувствовала, как напряглись руки Ирна и, изогнув губы в улыбке, закончила фразу:

– Но для тебя я, пожалуй, буду делать исключение.

Пропуская светлые пряди сквозь пальцы, Ирн с удивлением осознал что, не смотря на то, что он потерял практически все свое имущество, титул и регалии, он впервые в жизни… по настоящему счастлив.

И нельзя сказать, что цена этого счастья была отмеряна несправедливо.

Мы уйдем без следа – ни имен, ни примет, Этот мир простоит еще тысячи лет. Нас и раньше тут не было – после не будет, Ни ущерба, ни пользы от этого нет. Омар Хайям

23 мая – 22 декабря 2009