"Кей Мортинсен. Поверь мне! " - читать интересную книгу автора

нежность друг к другу? Много. Слишком долго они живут каждый своей жизнью.
Пронзительное чувство вины овладело ею. Она была слишком занята и
чертовски уставала. Ее глаза сузились. Оба были виноваты. Хэнк тоже
постоянно жаловался на усталость. Усталость от чего? - спросил противный
голосок в ее голове, и она больно закусила губу.
Он всегда приходил с работы выжатым как губка. Ей часто казалось, что
она замужем за человеком-невидимкой. В какие-то дни они приближались друг к
другу только по утрам, когда она гладила его рубашки. Он менял две, а порой
и три в день. После того как однажды утром он пропалил утюгом две рубашки,
торопясь успеть на утренний поезд, Рэйчел взяла эту обязанность на себя.
Неужели она все это время старательно прихорашивала его для неведомой
соперницы?
Очередная горячая волна окатила Рэйчел с головы до ног. Она застыла на
мгновение, ожидая, пока этот прилив жара пройдет, а затем собралась с духом,
чтобы встретиться лицом к лицу с неумолимой действительностью.
Ноги упрямо отказывались сделать следующий шаг. Почувствовав, как
подгибаются колени, Рэйчел буквально заставила себя подняться еще на
ступеньку... и споткнулась о пару светло-вишневых туфель, сброшенных
второпях и беспорядочно лежавших высокими каблуками вверх. Туфли уличной
девки, с непривычной злобой подумала она.
Немного выше расположилась еще одна невесомая кучка ажурного белья,
напоминающая взбитые сливки, в которой можно было распознать лифчик и пояс
для чулок. Венчала эту пирамиду разврата художественно аранжированная
композиция из кремовой юбки и такого же жакета.
У Рэйчел перехватило дыхание. Надежда на то, что произошло
недоразумение, рухнула. Она еще сильнее закусила губу и, сделав невероятное
усилие над собой, перешагнула через кучку белья и одежды, задев вымазанным в
глине сапогом одну из сливочных бретелей. Теперь ее решимость была
непоколебима.
Как будто сквозь сон до нее доносились голоса Хэнка и незнакомки, но
слов она не могла разобрать, потому что кровь яростно стучала в ее висках.
Возможно, они бормотали друг другу милую бессмыслицу или обсуждали, какие
шторы подойдут к ажурному белью?
Она почувствовала, как беззвучные рыдания заставляют ее содрогаться
всем телом. Я люблю тебя, Хэнк! Я люблю тебя! Что ты делаешь со мной? -
безмолвно кричала ее душа.
Рэйчел молилась, чтобы все это оказалось дурным сном, бредом, вызванным
гриппом, ей хотелось верить, что она вдруг проснется и поймет, что этого
никогда не было, а позже расскажет Хэнку о своих нелепых галлюцинациях.
Они вместе посмеются, он обнимет ее и скажет, что никогда не посмотрит
на другую женщину, потому что безумно любит свою маленькую Рэйчел; что ее
скромные ужины ему милее, чем любые шедевры кулинарии; что он соскучился по
ее телу, и просит прощения за то, что так долго пренебрегал ею.
О Господи! Наконец она добралась до входа в спальню и с ужасом
заметила, что плачет, громко всхлипывая, в то время, как ее глаза через
приоткрытую дверь смотрят на пару обнаженных женских ног.

2

Ноги были стройными, с аккуратными ноготками, покрытыми лаком