"Андрэ Mopya. Письма незнакомке." - читать интересную книгу автора

заблуждаешься жестоко!.." Откуда пришла эта тема? Из стихотворения
ронсара, которому уже четыре века:

Вкушайте юности услады!
Не ждите в старости отрады:
Краса поблекнет, как цветок.

Почти все мотивы поэтов плеяды или, скажем, мюссе все еще звучат и
сегодня; на их основе можно было бы сочинить немало песен на любой вкус
для сен-жермен-де-пре. Поиграйте-ка в эту игру: Она проста, занятна и
пойдет вам на пользу. Незнакомка Dе мI аLма (души моей), вам следует на
что-то решиться. Надменная секретарша из пьесы руссена в конце концов
выходит замуж за свою "жертву", а вы - все еще копия своих сестер из хVI
столетия. Прощайте.
О необходимой мере кокетства.
"Клевета, сударь! Вы просто не понимаете, чем решили пренебречь", -
говорит один из персонажей "севильского цирюльника". Меня частенько так и
подмывает сказать слишком доверчивой и непосредственной в любви женщине:
"Кокетство, сударыня! Вы просто на понимаете, к чему относитесь свысока".
Кокетство было и есть поразительно мощное и опасное оружие. Этот набор
искусных уловок, так внимательно изученный мариво, заключается в том,
чтобы сначала увлечь, затем оттолкнуть, сделать вид, будто что-то даришь,
и тут же отнять. Результаты этой игры поразительны. И даже зная заранее
обо всех этих ловушках, все равно попадешься.
Если хорошенько подумать, это вполне естественно. Без легкого
кокетства, порождающего первую робкую надежду, у большинства людей любовь
не просыпается. "Любить - значит испытывать волнение при мысли о некоей
возможности, которая затем перерастает в потребность, настойчивое желание,
навязчивую идею". Пока нам кажется совершенно невозможным понравиться
такому-то мужчине (или такой-то женщине), мы и не думаем о нем (или о
ней). Не терзаетесь же вы от того, что вы не королева англии. Всякий
мужчина находит, что грета гарбо и мишель морган на редкость красивы, и
восторгается ими, но ему и в голову не приходит убиваться от любви к ним.
Для своих бесчисленных поклонников они всего лишь образы, живущие на
экране. И не сулят никаких возможностей.
Но стоит нам только принять на свой счет чей-либо взор, улыбку,
фразу, жест, как воображение помимо нашей воли уже рисует нам скрывающиеся
за ними возможности. Эта женщина дала нам повод - пусть небольшой -
надеяться? С этой минуты мы уже во власти сомнений. И вопрошаем себя:
"Вправду ли она интересуется мною? А ну как она меня полюбит? Невероятно.
И все же ее поведение..." Короче, как говаривал стендаль, мы
"кристаллизуемся" на мысли о ней, другими словами, в мечтах расцвечиваем
ее всеми красками, подобно тому как кристаллы соли в копях зальцбурга
заставляют переливаться все предметы, которые туда помещают.
Мало-помалу желание превращается в наваждение, в навязчивую идею.
Кокетке, которой хочется продлить это наваждение и "свести мужчину с ума",
достаточно прибегнуть к старой как род людской тактике: Убежать, дав перед
этим понять, что она не имеет ничего против преследования, отказать,
оставляя, однако, проблеск надежды: "Возможно, завтра я буду ваша". И уж
тогда незадачливые мужчины последуют за нею хоть на край света.