"Анатолий Иванович Мошковский. Трава и солнце " - читать интересную книгу автора

ни я, ни Выстрел смотреть не будем; на половине дороги выбросишь из
кармана платок... Есть он у тебя?
- Дома позабыл...
- А что-нибудь другое есть? Я свое передать не могу: запах должен
быть твой.
Аверя нащупал в кармане перочинный ножичек - жалко; яблочко-зеленуху
постыдился вынуть; леску, намотанную на фанерку, тоже жалко; пачку
"Севера" с тремя мятыми папиросками - побоялся: Сашка хоть и свой парень и
лет ему не больше двадцати, да эти пограничники себе на уме, всегда что-то
скрывают. Еще расскажет Дмитрию Алексеевичу, директору...
Пришлось вынуть дощечку с леской.
- Сгодится?
- А крючок есть?
- Какая же леска без крючка? - обиделся Аверя, считавший себя
потомственным рыбаком. - Это у вас, у степняков, леска может быть без
крючка, а мы...
- Отставить треп. Откусывай крючок и прячь. Ну, давай, давай. Так-то
безвредней будет Выстрелу. Бросишь, значит, леску...
- Не найдет - купишь новую.
- Жадина! Моя собачка работает как часы. Убедишься. А платок носи при
себе, если культурный человек, личная гигиена требует... Ну, пошел.
В плаще было жарко, прошибал пот, длинные полы мешали идти. Аверя
добрел до кустарника, присел, оглянулся: ни Саша, ни Выстрел не
подглядывали за ним - они стояли за кабиной. Однако, задетый тоном
инструктора, Аверя решил проучить его.
Местность была пересеченная, с мелкими озерцами, с частым березняком.
Местами рос кустарник такой густоты, что в нем можно было спрятаться и от
целой своры Выстрелов. В Аверину школу, где был организован отряд ЮДП -
юных друзей пограничников, - не раз приходили инструкторы с собаками и
рассказывали об их нравах, еде, работе, и ребята помогали тренировать
собак: прокладывали следы для поиска или выстраивались в шеренгу и каждый
клал что-нибудь из кармана в одну кучу; приходила собака и по запаху
любого предмета безошибочно находила владельца...
Сапоги вязли в песке, плащ душил зноем, и скоро Аверя взмок. Но он
был очень сильный и шел быстро. Шел зигзагами, петлял, долго кружился
возле кривой сосны, перелезал с деревца на деревцо, чтобы не оставлять на
песке следа; в двух местах отважно перешел озерца - сапоги-то не свои, не
жалко! - потом вынул леску. Сердце его прямо-таки стиснулось, когда он,
прощаясь с леской - не одну сотню сомят выловил ею в порту! - положил ее
на песчаном бугорке под сквозистой березкой: уж здесь-то ее Выстрел обязан
был найти!
"Черт с ней, пусть пропадает! - вдруг решился Аверя, засовывая леску
под обнажившиеся корни небольшой елки. - Зато нос им утру!"
Совсем выбившись из сил, он уполз в кусты и, весь скрючившись и
завернувшись с головой в плащ, стал ждать. Минут пять напряженно
прислушивался - не раздастся ли лай? - и повторял наизусть слова
инструктора, как надо вести себя, когда приблизится собака. От напряжения
Аверя устал. Задумался. Вспомнил Фиму. Все еще торчит возле "Буфета" с
семечками или уже домой умотала?
Грозный лай вбил его душу в пятки.