"Анатолий Мошковский. Катыш " - читать интересную книгу автора

Анатолий Мошковский

Катыш


OCR & Spelcheck TaKir http://epaper.ru.googlepages.com/
"Дружище Тобик: Рассказы / Рис. Г. Никольского, В. Юдина, В. Лаповок":
"Детская литература"; Москва; 1987

Аннотация

Сборник рассказов советских писателей о собаках - верных друзьях
человека. Авторы этой книги: М. Пришвин, К. Паустовский, В. Белов, Е.
Верейская, Б. Емельянов, В. Дудинцев, И. Эренбург и др.

Анатолий Мошковский
Катыш

В солнечный день Катыш лежит, свернувшись возле чума, и дремлет; в
дождь и сильный ветер его место под грузовыми нартами, а в холодные зимние
ночи он вползает в чум, подбирается к железной печке, и его никто оттуда не
выгоняет. Обедая, бригадир бросает ему жилистые куски мяса и кости с
высосанным мозгом, а убив оленя, даёт Катышу кишки и, если другие собаки,
что помоложе, пытаются утащить его еду, гортанно кричит на них, хлещет
тынзеем, и собаки отбегают.
Катыш поест, оближет передние лапы, зевнёт и опять спокойно уляжется
на траву перед чумом.


Он стар. Ему уже за пятнадцать лет. Человек в таком возрасте считается
подростком и не очень-то разбирается в жизни, а для собаки это преклонный
возраст, и далеко не каждая доживает до таких лет. Вот почему у Катыша
седые усы, щёки дряблые, отвисли, глаза постоянно слезятся и смотрят
печально и тускло. И когда, лёжа возле чума, он видит, как молодые
оленегонные лайки по приказу пастуха с заливистым, ошалело-радостным лаем
подгоняют к чуму стадо, Катыш не может улежать. Он вскакивает и тявкает на
приближающихся оленей. Но это стариковское, хриплое тявканье не доносится
до них. Катыш порывается броситься на помощь молодым лайкам, но в ногах -
слабость, ломота: они плохо подпирают его. Да и трудно ему подолгу высоко
держать голову.
Он тяжело опускается, и только хвост его нетерпеливо бьёт по земле: до
чего ж бестолковые эти псы! Лая много - дела мало: надо сбить оленей в
плотное стадо, а они раскололи его на кучки и гоняют. "Ох, и не вовремя
постарел ты, Катыш!" - думает он. Так и хочется куснуть за загривок
одного-другого несмышлёныша.
Он щёлкает зубами, взвизгивает и тоненько воет.
Наконец он устаёт от своих раздумий, медленно опускает на лапы голову
и грустно смотрит на тундру, где когда-то родился, беспомощный и слепой,
где вперевалку, неуклюже ходил на кривых лапах. Потом у него прорезались
глаза, и он играл на травке у чума с другими щенками, кусался, повизгивал,