"Анатолий Мошковский. Солнце и паруса" - читать интересную книгу автора

Анатолий Иванович Мошковский


Солнце и паруса

До сих пор не могу понять, почему Катя позвала в эту поездку именно
меня. Как будто во дворе не было других ребят, которых она знала гораздо
лучше. Я недавно приехал из Витебска, учился в восьмом классе и даже не был
знаком со всеми ребятами в доме. Поэтому немного дичился, присматривался,
привыкал.
Катю я видел редко. Она жила в соседнем доме и приходила на наш двор
играть в волейбол. Когда она появлялась на площадке, ее тут же, не
останавливая игры, брали в проигрывающую команду взамен наиболее слабого
игрока. Однажды - я тогда впервые увидел ее - таким игроком был я. "Выйди, -
сказал капитан Владик Сухорукий, - с ней у нас еще есть шансы отыграться".
Пристыженный, я отошел к столбу и присоединился к ораве болельщиков. Я с
неприязнью посмотрел на эту девчонку в черной юбке, спортивных тапочках и
синей футболке на шнуровке и в душе желал ей оконфузиться. Не таким уж я был
скверным игроком, чтоб ни с того ни с сего в середине игры изгонять меня с
площадки...
Но чем больше смотрел я на Катю, тем меньше сердился на Владика. Играла
она прекрасно. Ожидая с той стороны мяч, она пританцовывала на легких ногах,
чуть изгибалась, выставляла вперед руки, готовая принять любой, самый
крученый и сильный мяч. И брала его, вытаскивала из труднейшего положения,
падала на спину, набок, но брала; пасовала, стремительно подпрыгивала,
гасила и блокировала, и в моих глазах то и дело мелькали ее черная юбка,
синяя футболка и быстрые загорелые руки. Иногда она вскрикивала в азарте,
смеялась, а при неудаче на миг закрывала руками лицо и все: ее опущенные
плечи, сгорбленная спина и эти пальцы, плотно закрывавшие глаза, - все
выражало предел отчаяния. Я смотрел на нее и тоже чувствовал то великую
радость удачи, то горечь поражения. С тех пор, когда мы играли в одной
команде, я подавал ей все мячи, и Катя быстро нагоняла счет. Ее прыжки и
броски ошеломляли меня. Чуткость и быстрота смены настроения были
непостижимы.
Третий месяц собирался я позвать ее в кино. Да так и не собрался. Зато
все мои мячи и взгляды были адресованы ей. Это было в моих силах. Как-то
раз, когда наша команда проигрывала, и я должен был последним, третьим
ударом отбить мяч через сетку, а я по рассеянности подал его Кате, на меня
обрушился шквал негодования. Дело едва не дошло до подзатыльников, и ребята
были правы.
Катя с ненавистью посмотрела на меня и показала кулак.
После игры она сбила с юбки и футболки пыль, вытряхнула из одной
тапочки камешек и спросила у меня:
- Ты завтра свободен?
- Да, - я почувствовал легкий жар.
- Приходи утром в яхт-клуб.
Я не нашел ничего глупее, как спросить:
- Зачем?
- Картошку сажать, - сказала она, завязывая на тапочке шнурок.
- Хорошо. Приду.