"Владимир Молотов. Гражданин уральской Республики " - читать интересную книгу автора

Сервировать решили журнальный столик, вполне вместительный для двоих. Ужин
действительно обещал быть царским. Маша выносила из кухни блюда, одно
удивительней другого, и выставляла на столик. Костя наигранно бодро стал
восхищаться. Когда она наклонялась над столиком, спелые груди падали на
ткань халата, и он невольно заглядывался, а потом прятал глаза, точно
неискушенный школьник.
- Это мама научила меня готовить, - дрогнувшим голосом заговорила Маша
с грустинкой в глазах. - Она часто твердила мне заезженную фишку: путь к
сердцу мужчины лежит через желудок. И что если я не научусь хорошо готовить,
мне не удастся удачно выскочить замуж. Я смеялась и спорила с ней, говорила,
что это не главное. Но все равно прилежно штудировала ее науку. А у нее
всегда классно получалось - пальчики оближешь. Но я просто хотела достичь
такого же уровня. Я, можно сказать, завидовала. Пока не научилась сама.
Посередине стола обосновалась широкая тарелка с фаршированными
кальмарами. Маслянистые тельца со свисающими нежно-розовыми воротничками
были заколоты длинными палочками. Костя вспомнил завалявшуюся в кухонном
шкафу со времен царя Гороха горсть палочек для рыбных шашлыков. Рядом с
центровым блюдом стояла стеклянная салатница, наполненная аппетитным оливье.
В глубокой тарелке по соседству красовалась золотистыми корочками крупно
пожаренная в обильном масле картошка. В маленькой тарелочке на краю стола
аккуратные кусочки селедки украшали кольца лука. Исходящие от этого
ресторанного изыска ароматы вызывали полуобморочное состояние и сильное
слюновыделение. Последней перекочевала на стол бутылка вина. Костя нашел
штопор и выпустил из нее джина.
Наконец, Маша села за стол. Забулькал бурый Кагор. Костя поднял бокал и
весело изрек:
- Я предлагаю выпить за мир во всем мире.
Угольные брови, брови маленького Пьеро, удивленно сыграли. Пухлые губки
разъехались в улыбке.
- Я согласна, - податливо сказала Маша.
Они чокнулись и выпили каждый до дна.
Следующие минуты протекли в молчании. Тишину прерывала лишь увлеченная
возня челюстей. Оба были так голодны, что не могли думать ни о чем, кроме
еды.
Когда стукнул первый молоточек, указывающий на относительное насыщение,
Костя сказал:
- Боже, как все обалденно вкусно! Манюша, ты просто чудо!
- Спасибо. - Машино лицо едва наполнилось краской, но в глазах ее
осталась грустинка. - А почему Манюша?
- Тебе не нравится, если я так буду называть?
- Не знаю. - Сдвинулись хрупкие плечи, обсыпанные бутонами роз.
- Тогда, может быть, Нюша или Маня? Впрочем, нет, эти "ю" и "я" меня
самого смущают. А что если Миша? - Косте хотелось хоть как-нибудь
развеселить ее.
И у него получилось. Маша прыснула.
- А почему Миша-то?
- От слов: милая Маша.
- А, понятно. Ну, вообще, называй, как хочешь. Я не привереда.
Костя снова наполнил бокалы.
- Что-то мы увлеклись едой. Ведь между первой и второй, как