"Борис Можаев. История села Брехова, писанная Петром Афанасиевичем Булкиным" - читать интересную книгу автора

которую, значит, обрюхатит барин или кто из его помощников, присылают в
Брехово. Но наперед заставят ее липу посадить, а потом уж за псаря замуж
выдают. Так и выросла под Бреховом целая липовая роща. И название она
имеет - Приблудная.
Село наше большое, торговое. Раньше к нам на базар приезжали из
райцентра Тиханова и даже из города Пугасова. И все улицы нашего села
по-базарному назывались: Сенная, Конная, Горшечная, так и далее. А в годы
нэпа было два трактира, три чайных, две булочных, одна колбасная да
двенадцать лавок. Все это исходило от нашего бескультурья. Таперика от
этого наследия прошлого не осталось и следа. Есть у нас клуб, магазин,
школа-десятилетка. А все улицы называются по-современному: Пролетарская,
Максима Горького, имени Луначарского, - последняя сокращенно называется
"Имначас". Но это для неофициальных разговоров.
Есть у нас еще пережиток от старого прошлого - село с селом ругается.
Например, корабишинских мы зовем талагаями, а они нас - каменными сдобами.
Ругательское слово "талагай" ничего не означает по-русски. Узнал я от
заезжего писателя (который не мог отличить дерево на корню от дерева в
деле), якобы талагай - слово латышское, вроде бы по-нашему означает
странник, далеко зашедший. Пожалуй, в этом есть правда. Почему? А потому
что в Корабишине, по старому говоря, жила литва некрещеная. Будто их
какой-то князь в карты проиграл и перевезли их к нам в лес.
Доказательством нерусского происхождения служит еще и то, что у
корабишинских избы строились без сеней - прямо к избе шел впритык лапас,
то есть крыша двора. Они даже квашню с квасом держали на дворе. Еще мы их
дразнили за это:
- Акулька, что там булькает?
- Сивый мерин в квашню с... (многоточие означает непечатное слово).
А прудковских, например, прозывали козозвонами. У энтих коза в набат
ударила...
Паслась она в церковной ограде. А веревка с пожарного колокола свисала
очень низко и привязывалась к березе. Кто увидит пожар - подходи и дергай
за веревку, звони - собирай народ. Ну, коза рогом и зацепилась за
веревку... Дернула головой - "Дон"! Она в сторону - опять: "Дон!" Она с
перепугу метаться, - то туда, то сюда... а на колокольне: "Дон! Дон! Дон!"
Набат! Все село и сбежалось на потеху... С тех пор их и прозвали
козозвонами. Оно прозвище-то вроде бы и случайное, а причинность все ж
таки имеет. Народ прудковский непутевый, пустозвонный...
А почему нас прозвали "каменными сдобами"? Раньше у нас на базаре
тихановские торговали черепенниками, а наши, бреховские, пышками да
самодельными пряниками. Вот они-то и назывались сдобами.
- Черепенники с пылу, с жару! Ай, черепенники! - кричали тихановские.
А наши, бреховские, им вперебой:
- Сдобы, сдобы! Купи сдобы!..
Какой-то озорник купил одну сдобу, будто зубами ее не раскусил. Зашел
он сзади да как шарахнет по спине торговку этой сдобой. Она еле дух
перевела:
- Ой! Явол! Кой-то мне по спине каменюгой заехал. Чуть ребро не
перешиб.
- Это не каменюгой, а твоей сдобой...
С тех пор и прозвали нас "каменными сдобами".