"В.К.Мюллер. Пират королевы Елизаветы " - читать интересную книгу автора

английским купцам не понравилось. Но когда они увидели на французском судне
черные фигуры членов Братства, англичане пришли в бешенство и напали на
французов. Инквизиторам удалось бежать, но испанские власти запротестовали
против нарушения их нейтралитета, а тут как раз на грех показалась испанская
эскадра. Все восемь английских судов были захвачены, а команда отправлена на
галеры. Режим, к ним примененный, был настолько суров, что через девять
месяцев из двухсот сорока человек в живых было только девяносто.
Англичане не оставались в долгу. Один английский капитан увидел в
Ла-Манше испанский корабль, шедший из Антверпена в Кадис и имевший на борту
до сорока заключенных. Капитан сообразил, что узники, очевидно, числятся за
инквизицией, потому что всякого другого преступника судили бы на месте;
очевидно, это голландские протестанты, посылаемые в Испанию на суд
инквизиции. Капитан Кобэм погнался за испанцами, настиг их и освободил
заключенных. Что же он сделал с капитаном и командой корабля? Он зашил их в
их собственные паруса и выбросил в море.
Отвечая таким образом друг другу ударом на удар, смешивая вместе
религиозную ревность, патриотизм и жадность к золоту, обе стороны накалили
температуру до того градуса, когда стираются всякие различия между
дозволенным и недозволенным и всякая память о том, кто был зачинщиком ссоры.
Двум народам стало тесно рядом - и один должен был уступить место другому.
В этой борьбе английские пираты приняли самое непосредственное участие.
В них и прежде не было недостатка в Англии. В эту жизнь, полную опасностей и
приключений, уходила беспокойная энергия тех, кто не умел или не хотел
втиснуть свое существование в размеренную дисциплину будничного и чаще всего
подневольного труда. Пиратами и контрабандистами кишели побережья Англии,
самое государство немало от них страдало. Теперь они нашли себе применение в
войне с Испанией, которая существовала фактически, хотя и не была объявлена.
В их лице Англия приобрела за длительную эпоху борьбы несколько поколений
прекрасно закаленных моряков, вполне удовлетворявших идеалу, нарисованному
одним из английских же моряков: "Моряк ни на что не нужен, если в нем нет
решимости, граничащей с безумием". Частные лица - по тогдашней терминологии
"авантюристы", "предприниматели" - давали средства на далекие экспедиции с
тем, чтобы захваченная добыча, за удовлетворением непосредственных
участников, делилась между ними согласно затраченному капиталу. Иногда такие
"предприниматели" участвовали в экспедициях и лично - молодые, свободные и
смелые люди, из породы тех, для которых, как один из них выразился, "мир был
устрицей, которую интересно вскрыть своим мечом".
Этими же добровольными, в сущности торговыми, судами усилило английское
правительство свой слабый флот, когда пробил грозный час окончательного
расчета с Испанией. Словом, различие между торговым и боевым,
правительственным и добровольным флотом, между адмиралом, капитаном
купеческого судна и пиратом в Англии эпохи Возрождения несколько стиралось.
Вот в какой среде воспитался морской гений знаменитого сэра Фрэнсиса
Дрейка. Ни место, ни год его рождения в точности не известны (между
1540-1545-м), и только предание гласит, что он родился в семье судового
священника, старшим из двенадцати его сыновей, большая часть которых погибла
в море. Но кто бы ни были родители Дрейка, вернее всего сказать, что он был
дитя моря. Морю отдана вся его жизнь, и жизнь эта временами была бурна, как
море. Искусство своего ремесла он постиг на практике, поступив юнгой на
торговое судно, совершавшее плавание между портами Ла-Манша. Хозяин так