"Йорг Мюллер. Он призвал меня" - читать интересную книгу автора

разных орденов, как мне найти такую общину, которая, по возможности,
соответствовала бы Божьему замыслу
Во время беседы с профессором Хербертом Мюленом я услышал решающее
слово: "Не мог бы ты представить себя паллоттинцем? Твои интересы и
способности больше всего соответствуют этой общине. Это не орден в правовом
церковном смысле; они ближе всего к иезуитам, втягивают мирян в активную
деятельность на благо ближнему и практикуют далеко идущую пасторскую
теологию - в чем ты, несомненно, найдешь поле деятельности для применения
избранного тобою поприща."
До сих пор я никогда особенно не присматривался к паллоттинцам и мало
что мог сказать о них, но решил последовать этому совету и связаться с
"Католической апостольской общиной", как она официально называлась. Это
решение заставило меня вспомнить все мои предыдущие беседы с разными
епископами. Отказы, которыми они все завершались, пробудили во мне сомнение
в моем призвании.
Как это понять - шесть отказов подряд? Один из спрошенных мною
епископов писал мне: "Примите мой отказ как указующий перст Божий и
продолжайте работать на вашем нынешнем поприще психотерапевта". Это задело
меня за живое и заставило усомниться: следует ли ограничиться таким простым
толкованием или от меня требуется больше настойчивости и упорства? Я не из
тех, кто так быстро сдается. Я не разделяю весьма распространенное среди
верующих мнение, что неудавшаяся попытка - указание на Божье "нет".
Напротив, я растолковываю ее как требование бороться дальше, в случае
необходимости молить Бога о знаке. И мне казалось, что наступил момент
вымолить это у Бога.
"Господи, - сказал я, - я сделаю сейчас мою седьмую попытку; она будет
последней. Если и теперь последует отказ, я приму его как Твое "нет" моему
желанию стать священником."
С большим волнением я предпринял свою первую попытку связаться с
паллоттинцами. Это было осенью 1988 года. Вскоре после этого последовал
положительный ответ провинциала (глава ордена - перев.) т. е. меня принимали
на послушание, подготовительный год, который должен был начаться 1 октября
1989 года. Тем не менее, борьба этим ни в коей мере не прекратилась. Бог
внял моей просьбе; но настоящая битва за то, чтобы следовать по этому пути,
начиналась только теперь.


УХОД

Последовавшие месяцы были заполнены всеми теми трудностями и
бюрократическими хлопотами, необходимыми для ликвидации большой квартиры и
частного кабинета, и для отказа от прочного места в обществе. Это было
бесконечное упражнение в умирании: больше всего меня мучила мысль, что я
должен буду отказаться действовать по собственному усмотрению и от своей
свободы в том, что касается распорядка дня. По сравнению с этим удивительно
легко оказалось раздарить свою материальной собственность и расстаться со
ставшими родными вещами. Теперь, когда мне приходилось расторгать
всевозможные страховки, я впервые понял, как глубоко вплетен человек в
социальную сеть. С ужасом я познал, что мое упование на Бога возрастало в
той же степени, как и мои профессиональные и частные страховки, которые я