"Карл Мунк. Один " - читать интересную книгу автора

Но люди, как их не назови, нуждаются в сказках. И всяк идеализируют
времена, которые давно ушли в столетия, а поди проверь, что вымысел, а что и
в самом деле истина.
Вопрос Локи, каким гномы представляют солнце, растревожил смутные
воспоминания об огромном желтом цветке. Похожие цветы, но поменьше, росли в
верхнем Альфхейме. К осени желтые лепестки теряли упругость, а ячейки
наполнялись крупными черными семечками. Такое и солнце: оно ласкает глаз и
всегда надейся - прокормит.
Другие цверги видели перед собой полную луну, но не стыдливую, а гордо
прошествовавшую над мирами. Луну гномы знали - ночной народец, они часто
шустрили ночами по окрестностям. И им порой казалось несправедливым, что
светило смотрит на мир тогда, когда прочие спят. Поэтому гномы любили в
полнолуние выбираться на поверхность - их небесной подружке не так одиноко.
Самым пугливым, которые никогда не покидали подземных мастерских,
солнце казалось огнем в горне или блеском в глубине полированного камня.
Эти, привыкшие к темноте, по солнцу скучали меньше всего: как можно любить
искренне то, чего не знаешь?
Локи ответил старик, полусогнутый и слепой. Он обернулся на голос Локи,
незряче пошарил, вслушиваясь в направление.
- Солнце - это и есть солнце, сынок, - просипел старик. - Я ослеп с тех
пор, как посмотрел на солнце. - Старый цверг помолчал. - И жалею лишь об
одном, что больше никогда не смогу его увидеть. Но иногда я прошу
кого-нибудь из молодых на грани ночи и дня подвести меня к выходу из
подземелий. Молодежь, жалея калеку, отказывает редко. Меня приводят к
повороту, за которым начинается внешний мир, и оставляют. Я ориентируюсь по
идущей извивом стене туннеля. Делаю несколько шагов и останавливаюсь. Жду.
Проходит минута или час: ведь чуда никогда не вычислишь точно, а потом
вдруг меня касается свет и тепло, разглаживает морщины, щекочет. Каюсь: я
плачу. Я, старый и много повидавший на свете цверг, плачу от счастья. И этих
нескольких часов мне хватает на долгие месяцы сырости и темноты. Вот это и
есть солнце, - старик улыбнулся чему-то своему. Поддерживаемый двумя
цвергами, отступил.
- Забавная выдумка, - пробормотал Локи, тут же почувствовав себя
неловко: старик, пусть слова и были слишком красивы, а значит, легковесны,
говорил правду. И тут же себя одернул: не хватало еще великому асу
позавидовать маленькому и убогому счастьицу цверга-калеки! Но снова - себе
не соврешь - Локи не прав: он завидовал. Он давно не умел радоваться. Он
давно не вслушивался, как эти полупьяные уродцы, в небылицы, ловя каждое
слово сказки. Они, в том и штука, так и не стали взрослыми - Локи никогда не
был ребенком. В этом разница. Ей и позавидовал великий ас.
Не ему одному было неловко: мы боимся чужих исповедей. Ведь когда с
тобой делятся сокровенным, нужно что-то, обязан, отдать взамен. А если в
душе пусто, и делиться попросту нечем?
Цверги поникли. Давно позабытый рассказчик убрался восвояси, прихватив
чурбачок.
- Послушаем третьего сказочника? - не то сказал, не то спросил
распорядитель.
С Локи сказок на сегодня хватило. Тем более алтарь - вот!
Когда третий рассказчик набрал воды из стаканчика, чтобы промочить
пересохшее горло. Локи наклонился вперед и сцапал соколиное ожерелье. Тотчас