"Рю Мураками. Танатос ("Меланхолия" $3)" - читать интересную книгу автора

на родине или за границей. При входе в бар стояли туфли на непомерно высоком
каблуке-шпильке красного цвета, мне тотчас же все стало ясно, и я заплатил
десять тысяч иен за членство в этом клубе, тому уже десять лет, а десять
тысяч тогда значили примерно столько же, что и сейчас, но мне было все
равно, мои дела были неплохи и деньги не составляли особой проблемы. Это был
очень странный бар, не то чтобы люди там трахались или расхаживали нагишом,
в принципе туда приходили поболтать и послушать истории о мазохистских
подвигах, там обсуждали сцену из уж не помню какого фильма, где мочится Тани
Наоми, говорили, что конец "Япу" вышел неудачным; я был там моложе всех, я
был положительно очарован, убежденные и стопроцентные мазохисты сразу
заметили, что я не из их породы, я понял это позже, а хозяйка заведения меня
очень полюбила, эта женщина была настоящей живой легендой, впрочем, она была
похожа на тебя, Кейко, мне всегда удавалось сходиться с женщинами с
садистоидальными наклонностями, ну, не то чтобы сходиться, просто с людьми
такого рода мне легче разговаривать, особенно когда им прискучит общество
мазохистов, которые полностью от них зависят; эти барышни обожают изливать
свою душу таким, как я, которые относятся к ним без всякого жеманства: "Ах,
эти мазо такие требовательные", - говорила она мне, а я отвечал: "В конце
концов, не вы же выбирали", и она вздыхала: "Да уж, точно". Да, местечко
было по-домашнему уютное; раз в год "мама" со своими многочисленными
клиентами отбывала на горячие источники, она приглашала и меня, но я
отказывался; мне не дает покоя вопрос: почему в Японии даже сексуальные
меньшинства не могут обойтись без горячих источников, да что там, даже
любители пирсинга и татуировок, в одной тату-студии я как-то увидел такое
объявление: "Пансион на горячих источниках принимает любителей татуировки";
помимо постоянных клиентов был там и адвокат, которого звали Куронума,
интеллектуал, спокойный как танк; большую часть клиентуры составляли
доктора, адвокаты, архитекторы, то есть те, кого называют представителями
свободных профессий, но именно Куронума более всего приходился по душе
"маме", он действительно был воплощенным спокойствием, под пиджаком у него
всегда был либо "Новый Завет", "Венера в мехах" или "Сутра сердца", он
уверял, что его самое любимое времяпрепровождение заключается в
переписывании сутр.
- Это имело отношение к садомазохизму?
- Нет, это был его стиль жизни. Когда остальные клиенты разъезжались,
"мама" и Куронума устраивали сеанс садомазо, а я приглашал девушек из бара
или работниц из ближайших кафе, и в тот день я их привел в бар, но как
только увидел, чем занимались "мама" с Куронумой, попросту остолбенел, тогда
я не очень хорошо представлял себе, что такое садомазохизм, впрочем, я
никогда не любил наблюдать за играми других людей, но вот что удивительно:
все эти девушки в своих синих плиссированных юбках и белых рабочих блузках,
все эти официантки из кафе не выказывали ни малейшего отвращения, не
краснели и не хихикали, нет, они смотрели на все это чуть ли не с симпатией,
помню, я подумал тогда: "Вот удивительные девицы, да еще с такими гибкими
моральными принципами"; я еще раз спрашиваю тебя, не рассказывал ли тебе эту
историю, а, Рейко?
- Мне вы ее точно не рассказывали.
- Чаще всего он надевал маленькое, коротенькое платьице, совершенно
кукольное, это было комично и в то же время мрачно, хотя сам Куронума
оставался очень серьезным, "мама" тоже отдавалась игре до конца, и это было