"Екатерина Мурашова. Обратно он не придет" - читать интересную книгу автора

себе домой, а напрашиваться или звать самой неудобно. Плохо, что у меня день
рождения летом. И еще плохо, что я никогда не болею. Я даже думала: не
притвориться ли мне больной, но не хочется пугать маму с бабушкой и потом
опять где-нибудь обследоваться. Если бы я заболела, может быть, кто-нибудь
принес бы мне уроки. Например, моя соседка по парте - Наташа Громова. Мне в
общем-то все равно - кто. Мне все девчонки в классе нравятся. Даже Ленка
Макаренко, которую все остальные не любят, потому что она "очень много о
себе понимает". Но тут я с ними не согласна. Ленка и в самом деле очень
умная и красивая девочка. Так что сколько есть, столько и понимает. Все
правильно.

А пока я не решилась заболеть или позвать кого-нибудь в гости, я гуляю
одна. И гулять здесь гораздо интереснее, чем вокруг нашего старого дома.
Даже в окно посмотреть - и то здорово. В старой квартире все три окна
выходили во двор-колодец, и солнце у нас бывало летом по два с половиной
часа в сутки. А зимой и вообще не было. Из окон был виден растрескавшийся
асфальт, занавешенные окна дома напротив и два помойных бака - ничего
интересного. А в новом доме в окно большой комнаты можно смотреть очень
долго. Потому что оно выходит на Московский вокзал. То есть не на сам
вокзал, вокзала из окна не видно и поездов тоже.

То, куда выходят наши окна, мама называет "полосой отчуждения". Если
смотреть сверху, из окна, то она кажется пестрым лоскутным ковриком,
составленным из низких разноцветных крыш. А если спуститься вниз и войти в
нее, то она похожа на джунгли и на другую планету одновременно.

Что такое "полоса отчуждения"? Это - целый город, да что там - целая
страна. Люди, которые не живут и не работают в ней, обычно даже не знают о
ее существовании. Когда ее можно увидеть? А вот вспомните, поезд подъезжает
к Московскому вокзалу. Едет медленно-медленно. А что вокруг? Она - "полоса
отчуждения"! Покосившиеся сараи, склады, пересекающиеся во всех направлениях
рельсы, кучи маслено-рыжих шпал и много-много всего...

Но люди, подъезжая к городу, не смотрят в окно. Они мысленно уже
приехали, все в своих городских делах и заботах. И "полоса отчуждения"
остается невидимкой.

А когда войдешь в нее, нет ей ни конца ни краю. Настоящая заколдованная
страна, которая вроде и есть, и нет ее. В "полосе отчуждения" все свое. Свои
дома, свои дороги, своя река и мост через нее. Есть свой сад с яблонями и
кустами крыжовника и черной смородины. И свои непролазные джунгли,
переплетенные чертополохом и репейником в рост человека. А есть уж и совсем
странные вещи. Например, огромная гора битых винных бутылок. Когда день
солнечный, то вся эта гора сверкает зелеными огнями и похожа на диковинную
новогоднюю елку.

Но все это в "полосе" как бы между прочим, как бы совсем не главное.
Главное - вагоны, вагоны, вагоны... рельсы, рельсы, рельсы... Некоторые
вагоны всегда стоят на одном месте и, кажется, уже намертво приросли к
рельсам. Другие уходят по делам, возвращаются и снова уходят. Первые вагоны